Неточные совпадения
Alma mater! Я так много обязан университету
и так долго после курса жил его жизнию, с ним, что не могу вспоминать о нем без любви
и уважения. В неблагодарности он меня не обвинит, по крайней мере, в отношении к университету легка благодарность, она нераздельна с любовью, с светлым
воспоминанием молодого развития…
и я благословляю его
из дальней чужбины!
…Зачем же
воспоминание об этом дне
и обо всех светлых днях моего былого напоминает так много страшного?.. Могилу, венок
из темно-красных роз, двух детей, которых я держал за руки, факелы, толпу изгнанников, месяц, теплое море под горой, речь, которую я не понимал
и которая резала мое сердце… Все прошло!
Близ Москвы, между Можайском
и Калужской дорогой, небольшая возвышенность царит над всем городом. Это те Воробьевы горы, о которых я упоминал в первых
воспоминаниях юности. Весь город стелется у их подошвы, с их высот один
из самых изящных видов на Москву. Здесь стоял плачущий Иоанн Грозный, тогда еще молодой развратник,
и смотрел, как горела его столица; здесь явился перед ним иерей Сильвестр
и строгим словом пересоздал на двадцать лет гениального изверга.
Уцелев одна
из всей семьи, она стала бояться за свою ненужную жизнь
и безжалостно отталкивала все, что могло физически или морально расстроить равновесие, обеспокоить, огорчить. Боясь прошедшего
и воспоминаний, она удаляла все вещи, принадлежавшие дочерям, даже их портреты. То же было после княжны — какаду
и обезьяна были сосланы в людскую, потом высланы
из дома. Обезьяна доживала свой век в кучерской у Сенатора, задыхаясь от нежинских корешков
и потешая форейторов.
Я Сашу потом знал очень хорошо. Где
и как умела она развиться, родившись между кучерской
и кухней, не выходя
из девичьей, я никогда не мог понять, но развита была она необыкновенно. Это была одна
из тех неповинных жертв, которые гибнут незаметно
и чаще, чем мы думаем, в людских, раздавленные крепостным состоянием. Они гибнут не только без всякого вознаграждения, сострадания, без светлого дня, без радостного
воспоминания, но не зная, не подозревая сами, что в них гибнет
и сколько в них умирает.
Уехав
из Вятки, меня долго мучило
воспоминание об Р. Мирясь с собой, я принялся писать повесть, героиней которой была Р. Я представил барича екатерининских времен, покинувшего женщину, любившую его,
и женившегося на другой.
Внимание хозяина
и гостя задавило меня, он даже написал мелом до половины мой вензель; боже мой, моих сил недостает, ни на кого не могу опереться
из тех, которые могли быть опорой; одна — на краю пропасти,
и целая толпа употребляет все усилия, чтоб столкнуть меня, иногда я устаю, силы слабеют,
и нет тебя вблизи,
и вдали тебя не видно; но одно
воспоминание —
и душа встрепенулась, готова снова на бой в доспехах любви».
Я держал ее руку, на другую она облокотилась,
и нам нечего было друг другу сказать… короткие фразы, два-три
воспоминания, слова
из писем, пустые замечания об Аркадии, о гусаре, о Костеньке.
Пятнадцать лет тому назад, будучи в ссылке, в одну
из изящнейших, самых поэтических эпох моей жизни, зимой или весной 1838 года, написал я легко, живо, шутя
воспоминания из моей первой юности. Два отрывка, искаженные цензурою, были напечатаны. Остальное погибло; я сам долею сжег рукопись перед второй ссылкой, боясь, что она попадет в руки полиции
и компрометирует моих друзей.
В ее комнатке было нам душно: всё почернелые лица из-за серебряных окладов, всё попы с причетом, пугавшие несчастную, забитую солдатами
и писарями женщину; даже ее вечный плач об утраченном счастье раздирал наше сердце; мы знали, что у ней нет светлых
воспоминаний, мы знали
и другое — что ее счастье впереди, что под ее сердцем бьется зародыш, это наш меньший брат, которому мы без чечевицы уступим старшинство.
Неточные совпадения
Во-первых, назначен был праздник по случаю переименования города
из Глупова в Непреклонск; во-вторых, последовал праздник в
воспоминание побед, одержанных бывшими градоначальниками над обывателями;
и, в-третьих, по случаю наступления осеннего времени сам собой подошел праздник"Предержащих Властей".
Вронский был в эту зиму произведен в полковники, вышел
из полка
и жил один. Позавтракав, он тотчас же лег на диван,
и в пять минут
воспоминания безобразных сцен, виденных им в последние дни, перепутались
и связались с представлением об Анне
и мужике-обкладчике, который играл важную роль на медвежьей охоте;
и Вронский заснул. Он проснулся в темноте, дрожа от страха,
и поспешно зажег свечу. ― «Что такое?
То, что он теперь, искупив пред мужем свою вину, должен был отказаться от нее
и никогда не становиться впредь между ею с ее раскаянием
и ее мужем, было твердо решено в его сердце; но он не мог вырвать
из своего сердца сожаления о потере ее любви, не мог стереть в
воспоминании те минуты счастия, которые он знал с ней, которые так мало ценимы им были тогда
и которые во всей своей прелести преследовали его теперь.
То, что она уехала, не сказав куда, то, что ее до сих пор не было, то, что она утром еще ездила куда-то, ничего не сказав ему, — всё это, вместе со странно возбужденным выражением ее лица нынче утром
и с
воспоминанием того враждебного тона, с которым она при Яшвине почти вырвала
из его рук карточки сына, заставило его задуматься.
— Этого нет
и не будет,
и она желает стереть это
из своего
воспоминания.