Неточные совпадения
Отчаянный роялист, он участвовал
на знаменитом празднике,
на котором королевские опричники топтали народную кокарду и где Мария-Антуанетта пила
на погибель революции. Граф Кенсона, худой, стройный, высокий и седой старик, был тип учтивости и изящных манер. В Париже его
ждало пэрство, он уже ездил поздравлять Людовика XVIII с
местом и возвратился в Россию для продажи именья. Надобно было,
на мою беду, чтоб вежливейший из генералов всех русских армий стал при мне говорить о войне.
В день приезда Гарибальди в Лондон я его не видал, а видел море народа, реки народа, запруженные им улицы в несколько верст, наводненные площади, везде, где был карниз, балкон, окно, выступили люди, и все это
ждало в иных
местах шесть часов… Гарибальди приехал в половине третьего
на станцию Нейн-Эльмс и только в половине девятого подъехал к Стаффорд Гаузу, у подъезда которого
ждал его дюк Сутерланд с женой.
Она махала ему, чтобы шел скорее, и
ждала на месте, следя, идет ли он. А когда он повернул за угол аллеи и потом проворно вернулся назад, чтобы еще сказать ей что-то, ее уже не было.
Я хотел было что-то ответить, но не смог и побежал наверх. Он же все
ждал на месте, и только лишь когда я добежал до квартиры, я услышал, как отворилась и с шумом захлопнулась наружная дверь внизу. Мимо хозяина, который опять зачем-то подвернулся, я проскользнул в мою комнату, задвинулся на защелку и, не зажигая свечки, бросился на мою кровать, лицом в подушку, и — плакал, плакал. В первый раз заплакал с самого Тушара! Рыданья рвались из меня с такою силою, и я был так счастлив… но что описывать!
Неточные совпадения
Ему было девять лет, он был ребенок; но душу свою он знал, она была дорога ему, он берег ее, как веко бережет глаз, и без ключа любви никого не пускал в свою душу. Воспитатели его жаловались, что он не хотел учиться, а душа его была переполнена жаждой познания. И он учился у Капитоныча, у няни, у Наденьки, у Василия Лукича, а не у учителей. Та вода, которую отец и педагог
ждали на свои колеса, давно уже просочилась и работала в другом
месте.
Я с трепетом
ждал ответа Грушницкого; холодная злость овладела мною при мысли, что если б не случай, то я мог бы сделаться посмешищем этих дураков. Если б Грушницкий не согласился, я бросился б ему
на шею. Но после некоторого молчания он встал с своего
места, протянул руку капитану и сказал очень важно: «Хорошо, я согласен».
В это время послышались еще шаги, толпа в сенях раздвинулась, и
на пороге появился священник с запасными дарами, седой старичок. За ним ходил полицейский, еще с улицы. Доктор тотчас же уступил ему
место и обменялся с ним значительным взглядом. Раскольников упросил доктора
подождать хоть немножко. Тот пожал плечами и остался.
Как отравленный, бродил он с
места на место; он еще выезжал, он сохранил все привычки светского человека; он мог похвастаться двумя-тремя новыми победами; но он уже не
ждал ничего особенного ни от себя, ни от других и ничего не предпринимал.
Он видел, что «общественное движение» возрастает; люди как будто готовились к парадному смотру,
ждали, что скоро чей-то зычный голос позовет их
на Красную площадь к монументу бронзовых героев Минина, Пожарского, позовет и с Лобного
места грозно спросит всех о символе веры. Все горячее спорили, все чаще ставился вопрос: