Неточные совпадения
В десятом часу утра камердинер, сидевший
в комнате возле
спальной, уведомлял Веру Артамоновну, мою экс-нянюшку, что
барин встает. Она отправлялась приготовлять кофей, который он пил один
в своем кабинете. Все
в доме принимало иной вид, люди начинали чистить комнаты, по крайней мере показывали вид, что делают что-нибудь. Передняя, до тех пор пустая, наполнялась, даже большая ньюфаундлендская собака Макбет садилась перед печью и, не мигая, смотрела
в огонь.
Притом у Льва Степановича был неотъемлемый талант воспитывать дворню, — талант совершенно утраченный в наше время; он вселял с юных лет такой страх, что даже его фаворит и долею лазутчик, камердинер Тит Трофимов, гроза всей дворни, не всегда обращавший внимание на приказы барыни, сознавался в минуты откровенности и сердечных излияний, что ни разу не входил
в спальню барина без особого чувства страха, особенно утром, не зная, в каком расположении Лев Степанович.
В первых числах марта месяца, на третий день после приезда Савина и Маргариты Николаевны в Петербург, где они думали пробыть не более месяца, рано утром,
в спальню господ вбежала перепуганная горничная.
Неточные совпадения
У обеих сестер была еще другая комнатка, общая их
спальня, с двумя невинными деревянными кроватками, желтоватыми альбомцами, резедой, с портретами приятелей и приятельниц, рисованных карандашом довольно плохо (между ними отличался один
господин с необыкновенно энергическим выражением лица и еще более энергическою подписью,
в юности своей возбудивший несоразмерные ожидания, а кончивший, как все мы — ничем), с бюстами Гете и Шиллера, немецкими книгами, высохшими венками и другими предметами, оставленными на память.
Ночью человек тридцать крестьян (почти вся вотчина) оцепили господский дом, ворвались
в спальню и, повесив
барина за ноги, зажгли дом со всех сторон.
— Я докажу вам, милостивый государь, и сегодня же докажу, какой я француз, — кричал Коптин и вслед за тем подбежал к иконе, ударил себя
в грудь и воскликнул: — Царица небесная! Накажи вот этого
господина за то, что он меня нерусским называет! — говорил он, указывая на Вихрова, и потом, видимо, утомившись, утер себе лоб и убежал к себе
в спальню, все, однако, с азартом повторяя. — Я нерусский, я француз!
Князь занимал один из больших нумеров
в гостинице Демут.
В одно утро он, сверх обыкновения не одетый, а
в спальном шелковом халате, сидел перед письменным столом и что-то высчитывал. Греясь у камина, стоял другой
господин,
в пальто, рыжий, с птичьей, одутловатой физиономией, довольно неуклюжий и сразу дававший узнать
в себе иностранца.
— Я вас немедленно оставлю,
господа, — воскликнул Санин, поклонился, вышел
в спальню — и запер за собою дверь.