Неточные совпадения
Несколько посторонних, узнав о пропуске, присоединились к нам, прося моего
отца взять их под
видом прислуги или родных.
С Сенатором удалялся, во-первых, Кало, а во-вторых, все живое начало нашего дома. Он один мешал ипохондрическому нраву моего
отца взять верх, теперь ему была воля вольная. Новый дом был печален, он напоминал тюрьму или больницу; нижний этаж был со сводами, толстые стены придавали окнам
вид крепостных амбразур; кругом дома со всех сторон был ненужной величины двор.
Помню я еще, как какому-то старосте за то, что он истратил собранный оброк,
отец мой велел обрить бороду. Я ничего не понимал в этом наказании, но меня поразил
вид старика лет шестидесяти: он плакал навзрыд, кланялся в землю и просил положить на него, сверх оброка, сто целковых штрафу, но помиловать от бесчестья.
Старший брат моего
отца, умерший в 1813 году, имея в
виду устроить деревенскую больницу, отдал его мальчиком какому-то знакомому врачу для обучения фельдшерскому искусству.
Спокойный
вид Толочанова испугал моего
отца, и он, пристальнее посмотрев на него, спросил...
В последний день масленицы все люди, по старинному обычаю, приходили вечером просить прощения к барину; в этих торжественных случаях мой
отец выходил в залу, сопровождаемый камердинером. Тут он делал
вид, будто не всех узнает.
А
отец мой, в
виде пояснения, говорил мне...
Отец мой показывал
вид совершенного невнимания, слушая его: делал серьезную мину, когда тот был уверен, что морит со смеху, и переспрашивал, как будто не слыхал, в чем дело, если тот рассказывал что-нибудь поразительное.
Старуха мать его жила через коридор в другой комнатке, остальное было запущено и оставалось в том самом
виде, в каком было при отъезде его
отца в Петербург.
А дом родительский меня преследовал даже в университете в
виде лакея, которому
отец мой велел меня провожать, особенно когда я ходил пешком.
Вид его был так назидателен, что какой-то студент из семинаристов, приходя за табелью, подошел к нему под благословение и постоянно называл его «
отец ректор».
Вид наследника не выражал той узкой строгости, той холодной, беспощадной жестокости, как
вид его
отца; черты его скорее показывали добродушие и вялость. Ему было около двадцати лет, но он уже начинал толстеть.
В половине 1825 года Химик, принявший дела
отца в большом беспорядке, отправил из Петербурга в шацкое именье своих братьев и сестер; он давал им господский дом и содержание, предоставляя впоследствии заняться их воспитанием и устроить их судьбу. Княгиня поехала на них взглянуть. Ребенок восьми лет поразил ее своим грустно-задумчивым
видом; княгиня посадила его в карету, привезла домой и оставила у себя.
Небольшое село из каких-нибудь двадцати или двадцати пяти дворов стояло в некотором расстоянии от довольно большого господского дома. С одной стороны был расчищенный и обнесенный решеткой полукруглый луг, с другой —
вид на запруженную речку для предполагаемой лет за пятнадцать тому назад мельницы и на покосившуюся, ветхую деревянную церковь, которую ежегодно собирались поправить, тоже лет пятнадцать, Сенатор и мой
отец, владевшие этим имением сообща.
Как я ни человеколюбив, но для облегчения переписки генерального консула в Ницце не хотел ехать в Петропавловские кельи
отца Леонтия или в Нерчинск, не имея даже в
виду Евпатории в легких Николая Павловича.
Проснувшись на другой день утром, он чувствует себя в отличном настроении и, умываясь, весело посвистывает. Придя в столовую пить кофе, он застает там Федю, который при
виде отца поднимается и глядит на него растерянно.
Неточные совпадения
Г-жа Простакова (с веселым
видом). Вот
отец! Вот послушать! Поди за кого хочешь, лишь бы человек ее стоил. Так, мой батюшка, так. Тут лишь только женихов пропускать не надобно. Коль есть в глазах дворянин, малый молодой…
Простаков. Ах,
отец родной! Мы уж видали
виды. Я к ним и появиться не смею.
— Экой молодец стал! И то не Сережа, а целый Сергей Алексеич! — улыбаясь сказал Степан Аркадьич, глядя на бойко и развязно вошедшего красивого, широкого мальчика в синей курточке и длинных панталонах. Мальчик имел
вид здоровый и веселый. Он поклонился дяде, как чужому, но, узнав его, покраснел и, точно обиженный и рассерженный чем-то, поспешно отвернулся от него. Мальчик подошел к
отцу и подал ему записку о баллах, полученных в школе.
Одна треть государственных людей, стариков, были приятелями его
отца и знали его в рубашечке; другая треть были с ним на «ты», а третья — были хорошие знакомые; следовательно, раздаватели земных благ в
виде мест, аренд, концессий и тому подобного были все ему приятели и не могли обойти своего; и Облонскому не нужно было особенно стараться, чтобы получить выгодное место; нужно было только не отказываться, не завидовать, не ссориться, не обижаться, чего он, по свойственной ему доброте, никогда и не делал.
Смело подбежав к Сергею Ивановичу и блестя глазами, столь похожими на прекрасные глаза
отца, она подала Сергею Ивановичу его шляпу и сделала
вид, что хочет надеть на него, робкою и нежною улыбкой смягчая свою вольность.