«Мальчик!» — кричала мне Прасковья Андреевна, идучи к корыту, — я хотел было
взять младенца с подушки, но не мог, так дрожали у меня руки.
Неточные совпадения
Кому памятцы?» Бабы и девки окружают их, сказывая имена, мальчишки, ухарски скрыпя пером, повторяют: «Марью, Марью, Акулину, Степаниду, отца Иоанна, Матрену, — ну-тка, тетушка, твоих, твоих-то — вишь, отколола грош, меньше пятака
взять нельзя, родни-то, родни-то — Иоанна, Василису, Иону, Марью, Евпраксею,
младенца Катерину…»
Смерть
младенца едва чувствуется отцом, забота о родильнице заставляет почти забывать промелькнувшее существо, едва успевшее проплакать и
взять грудь.
Настасья, узнав о беременности крестьянки одной из деревень Грузинской вотчины, по фамилии Лукьяновой, через преданную ей старуху Агафонину, завела переговоры с этой крестьянкой о том, чтобы
взять младенца ее к себе в дом графа на воспитание.
Неточные совпадения
— Да как же вдруг этакое сокровище подарить! Ее продать в хорошие, надежные руки — так… Ах, Боже мой! Никогда не желал я богатства, а теперь тысяч бы пять дал… Не могу, не могу
взять: ты мот, ты блудный сын — или нет, нет, ты слепой
младенец, невежа…
Брат мой милый! коли меня пикой, когда уже мне так написано на роду, но
возьми сына! чем безвинный
младенец виноват, чтобы ему пропасть такою лютою смертью?» Засмеялся Петро и толкнул его пикой, и козак с
младенцем полетел на дно.
Младенец был законнорожденный, а потому его не приняли в воспитательный дом, а
взяла его ночлежница-нищенка и стала с ним ходить побираться.
Рогнеда Романовна не могла претендовать ни на какое первенство, потому что в ней надо всем преобладало чувство преданности, а Раиса Романовна и Зоя Романовна были особы без речей. Судьба их некоторым образом имела нечто трагическое и общее с судьбою Тристрама Шанди. Когда они только что появились близнецами на свет, повивальная бабушка, растерявшись,
взяла вместо пеленки пустой мешочек и обтерла им головки новорожденных. С той же минуты
младенцы сделались совершенно глупыми и остались такими на целую жизнь.
Вдруг плач ребенка обратил на себя мое внимание, и я увидел, что в разных местах, между трех палочек, связанных вверху и воткнутых в землю, висели люльки; молодая женщина воткнула серп в связанный ею сноп, подошла не торопясь,
взяла на руки плачущего
младенца и тут же, присев у стоящего пятка снопов, начала целовать, ласкать и кормить грудью свое дитя.