Неточные совпадения
С самых юных лет относившийся ко всему серьезно, он и на чувства к
женщине не смотрел, как это принято в переживаемый нами «конец века», поверхностно, а следовательно, был разборчив в своих увлечениях, зная, что на почве этого увлечения вырастет в его
сердце серьезное чувство.
— Почему же не решиться… Я совершенно уверен, что сумею завязать с моей женой ее первый и последний роман и таким образом окончательно овладеть ее
сердцем… Наивность и иллюзии скоро исчезнут и через пять лет у меня будет жена — самая восхитительная из всех
женщин.
Женщина с умом и
сердцем, она инстинктом понимала, что есть вещи, в которых самые справедливые судьи —
женщины.
Он находил, что его жена очень изменилась к нему, что между им и ей встал этот появившийся на свет ребенок, отнявший у него
сердце молодой
женщины.
И кто знает, быть может молодая
женщина под впечатлением ранних разочарований, которые, подобно утреннику, погубят нежный цветок в
сердце, пойдет по пути безнравственности и порока.
Это ему удалось только отчасти, так как глядя в болезненное, страдальческое лицо своей пациентки, у Федора Дмитриевича нет-нет да мелькал образ графини Конкордии и гнетущая мысль о том, что горе могло наложить на ее прелестное личико такую же печать страдания, какую наложила на лицо стоявшей перед ним
женщины неизлечимая болезнь, до боли сжимала ему
сердце.
Она поняла также, поняла не умом, а
сердцем, что такое чувство, какое питает к ней этот сидящий с ней рядом друг ее мужа, не может оскорбить ее как замужнюю
женщину.
Присутствие любимой
женщины в его доме наполняло его
сердце бесконечным счастьем, смешанным, как это ни странно, с бесконечным страданием.
Караулов в бешеной злобе на самого себя гнал из своего внутреннего я это недовольство. Усилиями своего разума доказывал, что лучшего, более чистого, более высокого отношения к
женщине он не понимает, не признает и не желает, а
сердце между тем говорило другое и трепетно замирало при мысли о том, что другой — его друг — хотя и не заслуженно, но имеет все права на эту
женщину.
В этом было нечто глубоко эгоистическое — он поймал себя на этом, и это удержало от появления в его
сердце ненависти к виновнику несчастья любимой им
женщины — графу Владимиру.
С момента этой последней встречи образ доктора Караулова не покидал
сердца и ума молодой
женщины.
Молодая
женщина жила с
сердцем, полным любовью, самой чистой, самой нежной, любовью, поцелуи которой освежают все существо человека, любовью к ребенку, любовью матери.
— Правда, вы человек дня, человек, о котором говорит весь Петербург… Было бы лестно для
женщины быть подругой
сердца доктора Караулова. Это льстит женскому тщеславию.
Она была искренна, говоря, что ее
сердце лепечет как малое дитя, поразительна была эта ее кротость ребенка, сохранившаяся в
женщине, так много вкусившей от жизни.
— Да, я вас жалею от всего
сердца, потому что я читаю в вашем
сердце.
Женщина, которую вы любите, не знает этого, а вы не такой человек, чтобы ей это сказать. Она может быть так же несчастна, как и вы… Хотите, я вам назову эту
женщину?..
Она любила графа Владимира не как
женщина, преданная
сердцем, а как самка, в которой пробудилась чувственная страсть.
— Брат, что с тобой! ты несчастлив! — сказала она, положив ему руку на плечо, — и в этих трех словах, и в голосе ее — отозвалось, кажется, все, что есть великого в
сердце женщины: сострадание, самоотвержение, любовь.
Неточные совпадения
Она вспоминала не одну себя, но всех
женщин, близких и знакомых ей; она вспомнила о них в то единственное торжественное для них время, когда они, так же как Кити, стояли под венцом с любовью, надеждой и страхом в
сердце, отрекаясь от прошедшего и вступая в таинственное будущее.
Константин Левин заглянул в дверь и увидел, что говорит с огромной шапкой волос молодой человек в поддевке, а молодая рябоватая
женщина, в шерстяном платье без рукавчиков и воротничков, сидит на диване. Брата не видно было. У Константина больно сжалось
сердце при мысли о том, в среде каких чужих людей живет его брат. Никто не услыхал его, и Константин, снимая калоши, прислушивался к тому, что говорил господин в поддевке. Он говорил о каком-то предприятии.
Никогда еще не проходило дня в ссоре. Нынче это было в первый раз. И это была не ссора. Это было очевидное признание в совершенном охлаждении. Разве можно было взглянуть на нее так, как он взглянул, когда входил в комнату за аттестатом? Посмотреть на нее, видеть, что
сердце ее разрывается от отчаяния, и пройти молча с этим равнодушно-спокойным лицом? Он не то что охладел к ней, но он ненавидел ее, потому что любил другую
женщину, — это было ясно.
«Без чести, без
сердца, без религии, испорченная
женщина!
—
Женщина, которая не угадала
сердцем, в чем лежит счастье и честь ее сына, у той нет
сердца.