Неточные совпадения
— Завтра я тебя
отправлю в К.,
в тюрьму! — топнул ногой Павел Сергеевич.
— То, что все улики оказались против Егора Никифорова, его арестовали и увели сперва
в волостное правление, а затем
отправят в К-кую
тюрьму.
Вскоре после того, как Егора
отправили в К-скую
тюрьму, Арина заболела и слегла
в постель. Две соседки поочередно ухаживали за ней, ни на минуту не оставляя ее одну.
В прошлую ночь — так рассказывала баба — Арина преждевременно родила девочку, маленькую, как куклу, но здоровую. Родильница пожелала увидеть своего ребенка. Его положили к ней на постель. Тогда больная вдруг горько зарыдала и пришла
в страшное волнение. Девочку у ней отняли, а часа через два Арина умерла тихо, точно заснула.
На другой день утром, после бессонной ночи, Авдеев, как всегда, отправился к себе в лавку. Покупатели принесли ему известие, что в истекшую ночь прокурор
отправил в тюрьму еще товарища директора и письмоводителя банка. Это известие не обеспокоило Авдеева.
Катя шла по набережной и вдруг встретилась — с Зайдбергом, — с начальником жилотдела, который ее
отправил в тюрьму. Такой же щеголеватый, с тем же самодовольно извивающимся, большим ртом и с видом победителя. Катя покраснела от ненависти. Он тоже узнал ее, губа его высокомерно отвисла, и он прошел мимо.
По опросе арестованных и по проверке их документов полицией, приехавших с Савиным, кого освободили, кого
отправили в тюрьму, а его оставили в полицейском управлении до отхода вечернего поезда, с которым он должен был отправиться далее через Берлин в Россию.
Неточные совпадения
Забирают обходом мелкоту, беспаспортных, нищих и административно высланных. На другой же день их рассортируют: беспаспортных и административных через пересыльную
тюрьму отправят в места приписки,
в ближайшие уезды, а они через неделю опять
в Москве. Придут этапом
в какой-нибудь Зарайск, отметятся
в полиции и
в ту же ночь обратно. Нищие и барышники все окажутся москвичами или из подгородных слобод, и на другой день они опять на Хитровке, за своим обычным делом впредь до нового обхода.
Обыкновенно его ловят, судят,
отправляют назад на каторгу, но это не так страшно;
в медленном, пешеэтапном хождении по Сибири,
в частой перемене
тюрем, товарищей и конвойных и
в дорожных приключениях есть своя особенная поэзия и все-таки больше похожего на свободу, чем
в Воеводской
тюрьме или на дорожных работах.
Михаил Александрович на днях
отправил табачницу вроде вашей, где представлена сцена, происходящая между вами, Бобрищевым-Пушкиным и Кюхельбекером. Он будет доволен этим воспоминанием, освященным десятилетнею давностию… [Сохранился рисунок 1830-х гг., где изображены И. Д. Якушкин, П. С. Бобрищев-Пушкин и М. К. Кюхельбекер перед зданием петровской
тюрьмы (см. Записки И. Д, Якушкина, 1951, вкладка к стр. 256); подлинный —
в Пушкинском Доме.]
Первые трое суток мы ехали на телеге, что было довольно беспокойно; теперь сели на сани, и я очень счастлив. Не знаю, как будет далее, а говорят — худа дорога, сделалось очень тепло. Заметь,
в какое время нас
отправили, но слава богу, что разделались с Шлиссельбургом, где истинная
тюрьма. Впрочем, благодаря вашим попечениям и Плуталову я имел бездну пред другими выгод; собственным опытом убедился, что
в человеческой душе на всякие случаи есть силы, которые только надо уметь сыскать.
Его связали и, продержав день при становой квартире,
отправили в губернский город. Смотритель
тюрьмы, узнав
в нем прежнего своего арестанта буяна и теперь великого злодея, строго принял его.