— Так ведь тогда некому
играть будет, так как и вчера у дяди, — наивно заметила оторопевшая Marie. — Как же быть? Вы, господа, пожалуйста, сладьтесь между собой.
Неточные совпадения
— Я-то? Я — артистка Анфиса Львовна Дудкина.
Была из любительниц. Всех драматических любовниц
играю; и Маргариту Готье в «Как живешь, так и прослывешь»
играю, и Марьицу в «Каширской старине». Но могу и другие роли. Очень полезна
быть могу на всех ролях. Как кого нет, так я всегда и заменю, голубчик, все роли
играю.
— Почему это вы меня так низко цените? Обиду хотите сказать. Вот везде со мной так. Участь моя горькая такая. В людях сердца нет. Не все же тоненьким девчонкам да красавицам на сцене
быть. Да мне со сцены больше двадцати лет никто и не дает, как корсет надену. Я
играть гожусь. Еще как
играю… Всей залой принимают, как иногда плакать начну… Чувство на сцене главное. Заплачешь — всех тронешь…
— Как это досадно, — сказала она после некоторого раздумья. — Нельзя ли мне поступить хотя бы на небольшое жалованье, сверх комплекта. Я
играю всех драматических ingenues и
буду вам полезна.
— Да как же это сделать? Мне бы очень
было приятно помочь вам, Лариса Алексеевна, но женщин в труппе так много, что из-за ролей ссорятся. Если даже и поступите —
играть не удастся, — совершенно серьезно ответил он.
— Да разве у вас
есть школа? — засмеялся тот. — Я этого не знал, думал, что вы
играете, как Бог на душу положит и без школы обходитесь. Чему, мол, актеру учиться? Родился талантом, да и баста! Ведь нынче всякий может
быть актером и без ученья. Я думаю, что на сцену скоро и малые ребята из пеленок полезут.
— Кого на сцену принимаем? Зачем собираемся сюда? Неужели затем, чтобы в карты
играть,
пить у буфета и беспечно и весело прожигать жизнь? А о главной цели — об искусстве, вспоминать, как о мираже. Надо проснуться, мы ходя спим, все спим.
— Лариса Алексеевна, ведь вы служите, деньги получаете, так как же вам до спектакля нет дела. Если вас общество наняло, так для того, чтобы вы
были полезны делу, а вы хотите
играть только выигрышные роли, — заметил ей Городов.
— Как переменить? — вспылила Дудкина. — А я для нее платье сшила. Зачем же меня в расходы ввели? Я
играть не
буду, пока не обновлю платья. А Надежда Александровна не совсем здорова и едва ли сегодня приедет.
— Гамлет, конечно, и сбор даст. Я Офелию
буду играть — согласилась Щепетович.
— Ну, а я
играть в этой пьесе не
буду, — вскочил Сергей Сергеевич.
— А приходила да опять ушла — тем еще лучше; значит, время тебе не пришло… Небось, к весне выправишься. Пойдут светлые дни, солнышко
играть будет — и в тебе душа заиграет. Нехорошо тебе здесь в каморке: темно, сыро; хоть бы господа когда заглянули…
Покуда он потом сел на извозчика и ехал к m-me Пиколовой, мысль об театре все больше и больше в нем росла. «
Играть будут, вероятно, в настоящем театре, — думал он, — и, следовательно, можно будет сыграть большую пьесу. Предложу им «Гамлета»!» — Возраст Ромео для него уже прошел, настала более рефлексивная пора — пора Гамлетов.
— Нет, мой друг; Савва Силыч — он ее из воспитательного привез — очень правильно на этот счет рассуждал. Хорошенькая-то, говаривал он, сейчас рядиться начнет, а потом, пожалуй, и глазами
играть будет. Смотришь на нее — ан враг-то и попутал!
У дочери-невесты платья подошли, а поблизости, у соседа-священника, скоро свадьбу
играть будут; ежели не ехать — люди осудят, а ежели ехать — надо и самому приформиться, и семью обшить.
Неточные совпадения
Городничий. И не рад, что
напоил. Ну что, если хоть одна половина из того, что он говорил, правда? (Задумывается.)Да как же и не
быть правде? Подгулявши, человек все несет наружу: что на сердце, то и на языке. Конечно, прилгнул немного; да ведь не прилгнувши не говорится никакая речь. С министрами
играет и во дворец ездит… Так вот, право, чем больше думаешь… черт его знает, не знаешь, что и делается в голове; просто как будто или стоишь на какой-нибудь колокольне, или тебя хотят повесить.
Почтмейстер. Нет, о петербургском ничего нет, а о костромских и саратовских много говорится. Жаль, однако ж, что вы не читаете писем:
есть прекрасные места. Вот недавно один поручик пишет к приятелю и описал бал в самом игривом… очень, очень хорошо: «Жизнь моя, милый друг, течет, говорит, в эмпиреях: барышень много, музыка
играет, штандарт скачет…» — с большим, с большим чувством описал. Я нарочно оставил его у себя. Хотите, прочту?
«
Играй, Ипат!» А кучеру // Кричит: «Пошел живей!» // Метель
была изрядная, //
Играл я: руки заняты,
«
Пей, вахлачки, погуливай!» // Не в меру
было весело: // У каждого в груди //
Играло чувство новое, // Как будто выносила их // Могучая волна // Со дна бездонной пропасти // На свет, где нескончаемый // Им уготован пир!
Такие
есть любители — // Как кончится комедия, // За ширмочки пойдут, // Целуются, братаются, // Гуторят с музыкантами: // «Откуда, молодцы?» // — А
были мы господские, //
Играли на помещика. // Теперь мы люди вольные, // Кто поднесет-попотчует, // Тот нам и господин!