Неточные совпадения
Живи он с одним Захаром, он мог бы телеграфировать рукой до утра и, наконец, умереть, о чем узнали бы на другой день, но глаз хозяйки светил над ним, как
око провидения: ей не нужно было
ума, а только догадка сердца, что Илья Ильич что-то не в себе.
А если до сих пор эти законы исследованы мало, так это потому, что человеку, пораженному любовью, не до того, чтоб ученым
оком следить, как вкрадывается в душу впечатление, как оковывает будто сном чувства, как сначала ослепнут глаза, с какого момента пульс, а за ним сердце начинает биться сильнее, как является со вчерашнего дня вдруг преданность до могилы, стремление жертвовать собою, как мало-помалу исчезает свое я и переходит в него или в нее, как
ум необыкновенно тупеет или необыкновенно изощряется, как воля отдается в волю другого, как клонится голова, дрожат колени, являются слезы, горячка…
Мазепа мрачен.
Ум его // Смущен жестокими мечтами. // Мария нежными
очами // Глядит на старца своего. // Она, обняв его колени, // Слова любви ему твердит. // Напрасно: черных помышлений // Ее любовь не удалит. // Пред бедной девой с невниманьем // Он хладно потупляет взор // И ей на ласковый укор // Одним ответствует молчаньем. // Удивлена, оскорблена, // Едва дыша, встает она // И говорит с негодованьем:
Алеша вдруг криво усмехнулся, странно, очень странно вскинул на вопрошавшего отца свои
очи, на того, кому вверил его, умирая, бывший руководитель его, бывший владыка сердца и
ума его, возлюбленный старец его, и вдруг, все по-прежнему без ответа, махнул рукой, как бы не заботясь даже и о почтительности, и быстрыми шагами пошел к выходным вратам вон из скита.
На трагическое же изложение, со стороны Лебедева, предстоящего вскорости события доктор лукаво и коварно качал головой и наконец заметил, что, не говоря уже о том, «мало ли кто на ком женится», «обольстительная особа, сколько он, по крайней мере, слышал, кроме непомерной красоты, что уже одно может увлечь человека с состоянием, обладает и капиталами, от Тоцкого и от Рогожина, жемчугами и бриллиантами, шалями и мебелями, а потому предстоящий выбор не только не выражает со стороны дорогого князя, так сказать, особенной, бьющей в
очи глупости, но даже свидетельствует о хитрости тонкого светского
ума и расчета, а стало быть, способствует к заключению противоположному и для князя совершенно приятному…» Эта мысль поразила и Лебедева; с тем он и остался, и теперь, прибавил он князю, «теперь, кроме преданности и пролития крови, ничего от меня не увидите; с тем и явился».