Неточные совпадения
Дней через десять по приезде Мадлен де Межен в Брюссель, Савин поехал утром
на почту и по возвращении домой Мадлен рассказала ему, что в его отсутствие приходил какой-то чиновник, желавший непременно его видеть, и так как она сказала ему, что не знает, когда он
вернется, то посетитель стал ее расспрашивать о его имени, летах, месте его рождения и надолго ли он приехал в Бельгию, а также о том, законная ли она жена или нет и как ее зовут.
Чтобы объяснить разрушенную интригу графа Стоцкого и Матильды Руга с медальоном, взятым, если припомнит читатель,
почти насильно доктором Федором Осиповичем Неволиным у Надежды Корнильевны, и появление этого медальона снова
на груди графини Вельской к положительному недоумению интриганов, нам необходимо
вернуться за несколько времени назад.
Неточные совпадения
Утром, полубольной, сходил
на почту, получил там пакет писем из Берлина,
вернулся в отель и, вскрыв пакет, нашел в нем среди писем и документов маленький и легкий конверт, надписанный почерком Марины.
Она
вернулась через минуту, с улыбкой
на красочном лице, но улыбка
почти не изменила его, только рот стал больше, приподнялись брови, увеличив глаза. Самгин подумал, что такого цвета глаза обыкновенно зовут бархатными, с поволокой, а у нее они какие-то жесткие, шлифованные, блестят металлически.
Трудовая,
почти бедная обстановка произвела
на Василия Назарыча сильное впечатление, досказав ему то, чего он иногда не понимал в дочери. Теперь, как никогда, он чувствовал, что Надя не
вернется больше в отцовский дом, а будет жить в том мирке, который создала себе сама.
Дверь в кабинет отворена… не более, чем
на ширину волоса, но все же отворена… а всегда он запирался. Дочь с замирающим сердцем подходит к щели. В глубине мерцает лампа, бросающая тусклый свет
на окружающие предметы. Девочка стоит у двери. Войти или не войти? Она тихонько отходит. Но луч света, падающий тонкой нитью
на мраморный пол, светил для нее лучом небесной надежды. Она
вернулась,
почти не зная, что делает, ухватилась руками за половинки приотворенной двери и… вошла.
— Сейчас, maman, — отвечала Лиза и пошла к ней, а Лаврецкий остался
на своей раките. «Я говорю с ней, словно я не отживший человек», — думал он. Уходя, Лиза повесила свою шляпу
на ветку; с странным,
почти нежным чувством посмотрел Лаврецкий
на эту шляпу,
на ее длинные, немного помятые ленты. Лиза скоро к нему
вернулась и опять стала
на плот.