Неточные совпадения
Домашние графа — его
жена графиня Мария Осиповна, далеко еще не старая женщина, с величественной походкой и с надменно-суровым выражением правильного и до сих пор красивого лица, дочь-невеста Элеонора, или, как ее звали в семье уменьшительно, Лора, красивая, стройная девушка двадцати одного года, светлая шатенка, с холодным, подчас даже злобным взглядом зеленоватых глаз, с надменным, унаследованным от матери выражением правильного, как бы выточенного лица, и сын, молодой гвардеец, только что произведенный в офицеры, темный шатен, с умным, выразительным, дышащим свежестью молодости лицом, с выхоленными небольшими, мягкими, как пух, усиками, — знали о появлении в их семье маленькой иностранки лишь то немногое, что заблагорассудил сказать им
глава семейства, всегда державший последнее в достодолжном страхе, а с летами ставший еще деспотичнее.
«Жены, повинуйтесь своим мужьям как Господу, потому что муж есть
глава жены, как и Христос глава Церкви, Он же Спаситель тела» (Ефес. 5:22–23).
Поэтому Адам не ощущает содеянное как общую вину обоих и уж тем более не видит здесь личной вины мужа, «
главы жены», а между тем Господь спрашивает сначала именно Адама, но не Еву, конечно, не по неведению о происшедшем.
Неточные совпадения
Серые
глава адвоката старались не смеяться, но они прыгали от неудержимой радости, и Алексей Александрович видел, что тут была не одна радость человека, получающего выгодный заказ, — тут было торжество и восторг, был блеск, похожий на тот зловещий блеск, который он видал в глазах
жены.
В довершение Савельцев был сластолюбив и содержал у себя целый гарем, во
главе которого стояла дебелая, кровь с молоком, лет под тридцать, экономка Улита, мужняя
жена, которую старик оттягал у собственного мужика.
Эта слабонервная девица, возложившая в первый же год по приезде доктора в город честный венец на
главу его, на третий день после свадьбы пожаловалась на него своему отцу, на четвертый — замужней сестре, а на пятый —
жене уездного казначея, оделявшего каждое первое число пенсионом всех чиновных вдовушек города, и пономарю Ефиму, раскачивавшему каждое воскресенье железный язык громогласного соборного колокола.
Жена богатого и старинного подрядчика-обручника, постоянно проживавшего в Москве, она, чтобы ей самой было от господ хорошо и чтобы не требовали ее ни на какую барскую работу, давным-давно убедила мужа платить почти тройной оброк; советовала ему то поправить иконостас в храме божием, то сделать серебряные
главы на церковь, чтобы таким образом, как
жене украшателя храма божия, пользоваться почетом в приходе.
Чтение продолжалось. Внимание слушателей росло с каждой
главой, и, наконец, когда звероподобный муж, узнав об измене маленькой, худенькой, воздушной
жены своей, призывает ее к себе, бьет ее по щеке, и когда она упала, наконец, в обморок, велит ее вытащить совсем из дому, вон… — Марьеновский даже привстал.