Неточные совпадения
Царь и великий князь всея Руси Иоанн Васильевич покинул
столицу и жил
в Александровской слободе, окруженный «новым боярством», как гордо именовали себя приближенные государя — опричники, сподвижники его
в пирах и покаянных молитвах, резко сменяющихся одни другими, и ревностные помощники
в деле справедливой, по его мнению, расправы с «старым боярством».
Мы застаем его на другой день описанных нами
в предыдущих главах событий
в собственных, роскошных московских хоромах,
в местности, отведенной
в столице исключительно для местожительства опричников, откуда, по распоряжению
царя, еще
в 1656 году были выселены все бояре, дворяне и приказные люди. Местность эта заключала
в себе улицы Чертольскую, Арбатскую с Сивцевым-Врагом и половину Никитской с разными слободами.
Собрался совет и на нем положили, чтобы архипастырь остался блюсти
столицу,
в которой господствовало необычное смятение: все дела пресеклись, суды, приказы, лавки и караульни опустели. Ударить челом
царю и «плакаться» избрано было посольство,
в числе которого поехал
в Александровскую слободу и князь Никита Прозоровский.
Сам князь Василий жил по-прежнему вдали от двора, который почти постоянно пребывал
в Александровской слободе, находившейся
в восьмидесяти верстах от
столицы, и лишь наездом
царь бывал
в последней, ознаменовывая почти каждой свой приезд потоками крови, буквально залившей этот несчастный город, где не было улицы, не было даже церковной паперти, не окрашенных кровью жертв, подчас ни
в чем неповинных.
В редкие же появления свои перед «светлые царские очи» он был принимаем грозным владыкою милостиво, с заслуженным почетом и вниманием. Было ли это со стороны Иоанна должною данью заслугам старого князя — славного военачальника, или князь Василий был этим обязан своему брату, князю Никите, сумевшему, не поступивши
в опричину, быть
в великой милости у
царя за свой веселый нрав, тактичность ловкого царедворца и постоянное добровольное присутствие при его особе
в слободе и
в столице, — неизвестно.
Когда Панду окончил эту работу, он поехал
в столицу царя и, надеясь делать там торговые дела, взял с собой большой запас золота. Караван, везший его драгоценности, был охраняем вооруженными людьми, но когда он достиг гор, то разбойники, с Магадутой, ставшим атаманом их, во главе, напали на него, побили охрану и захватили все драгоценные камни и золото. Сам Панду едва спасся. Это несчастие было большим ударом для благосостояния Панду: богатство его значительно уменьшилось.
Неточные совпадения
Начало весны. Полночь. Красная горка, покрытая снегом. Направо кусты и редкий безлистый березник; налево сплошной частый лес больших сосен и елей с сучьями, повисшими от тяжести снега;
в глубине, под горой, река; полыньи и проруби обсажены ельником. За рекой Берендеев посад,
столица царя Берендея; дворцы, дома, избы, все деревянные, с причудливой раскрашенной резьбой;
в окнах огни. Полная луна серебрит всю открытую местность. Вдали кричат петухи.
Действие происходит
в стране берендеев
в доисторическое время. Пролог на Красной горке, вблизи Берендеева посада,
столицы царя Берендея. Первое действие
в заречной слободе Берендеевке. Второе действие во дворце
царя Берендея. Третье действие
в заповедном лесу. Четвертое действие
в Ярилиной долине.
Близ Москвы, между Можайском и Калужской дорогой, небольшая возвышенность
царит над всем городом. Это те Воробьевы горы, о которых я упоминал
в первых воспоминаниях юности. Весь город стелется у их подошвы, с их высот один из самых изящных видов на Москву. Здесь стоял плачущий Иоанн Грозный, тогда еще молодой развратник, и смотрел, как горела его
столица; здесь явился перед ним иерей Сильвестр и строгим словом пересоздал на двадцать лет гениального изверга.
Становилось как-то жутко слушать этот несмолкающий, ровный, непонятный крик мертвого железа, протянувшегося
в воздухе откуда-то из неведомой
столицы, где «живет
царь»…
Этот случай произвел у нас впечатление гораздо более сильное, чем покушение на
царя. То была какая-то далекая отвлеченность
в столице, а здесь событие
в нашем собственном мире. Очень много говорили и о жертве, и об убийце. Бобрик представлялся или героем, или сумасшедшим. На суде он держал себя шутливо, перед казнью попросил позволения выкурить папиросу.