Неточные совпадения
Не только сама Дарья Николаевна, но никто в доме Салтыковых не подозревал этого более двух лет продолжавшегося
романа Фимки с Кузьмой, который приучил дворню видеть себя каждый день, а своим веселым нравом и угодливостью старшим сумел приобрести расположение и любовь даже
старых дворовых слуг Глеба Алексеевича, недовольных новыми наступившими в доме порядками.
Из этого видно, что у всех, кто не бывал на море, были еще в памяти
старые романы Купера или рассказы Мариета о море и моряках, о капитанах, которые чуть не сажали на цепь пассажиров, могли жечь и вешать подчиненных, о кораблекрушениях, землетрясениях.
Прасковья Ивановна, еще ребенком выданная замуж родными своей матери за страшного злодея, испытав действительно все ужасы, какие мы знаем из
старых романов и французских мелодрам, уже двадцать лет жила вдовою.
Неточные совпадения
Друзья мои, что ж толку в этом? // Быть может, волею небес, // Я перестану быть поэтом, // В меня вселится новый бес, // И, Фебовы презрев угрозы, // Унижусь до смиренной прозы; // Тогда
роман на
старый лад // Займет веселый мой закат. // Не муки тайные злодейства // Я грозно в нем изображу, // Но просто вам перескажу // Преданья русского семейства, // Любви пленительные сны // Да нравы нашей старины.
Большинство адвокатов —
старые судейские волки, картежники, гурманы, театралы, вполне похожие на людей, изображенных Боборыкиным в
романе «На ущербе».
Там был записан
старый эпизод, когда он только что расцветал, сближался с жизнью, любил и его любили. Он записал его когда-то под влиянием чувства, которым жил, не зная тогда еще, зачем, — может быть, с сентиментальной целью посвятить эти листки памяти своей тогдашней подруги или оставить для себя заметку и воспоминание в старости о молодой своей любви, а может быть, у него уже тогда бродила мысль о
романе, о котором он говорил Аянову, и мелькал сюжет для трогательной повести из собственной жизни.
Это особенно усилилось дня за два перед тем, когда он пришел к ней в
старый дом с Гете, Байроном, Гейне да с каким-то английским
романом под мышкой и расположился у ее окна рядом с ней.
Татьяна Марковна не совсем была внимательна к богатой библиотеке, доставшейся Райскому, книги продолжали изводиться в пыли и в прахе
старого дома. Из них Марфенька брала изредка кое-какие книги, без всякого выбора: как, например, Свифта, Павла и Виргинию, или возьмет Шатобриана, потом Расина, потом
роман мадам Жанлис, и книги берегла, если не больше, то наравне с своими цветами и птицами.