— Знаю… знаю, что вы, — она перешла на это местоимение, — пользуясь моею молодостью, проделали надо мной некрасивую вещь, которая в прошлое царствование могла
пройти для вас, если не совершенно безнаказанной, то без особых тяжелых последствий… Не то теперь… Ведь есть, как вы знаете, свидетели нашего брака…
Ночь, проведенная Левиным на копне, не
прошла для него даром: то хозяйство, которое он вел, опротивело ему и потеряло для него всякий интерес.
— Да, да, оставьте, оставьте меня в покое! — замахал я руками чуть не плача, так что он вдруг с удивлением посмотрел на меня; однако же вышел. Я насадил на дверь крючок и повалился на мою кровать ничком в подушку. И вот так
прошел для меня этот первый ужасный день из этих трех роковых последних дней, которыми завершаются мои записки.
Неточные совпадения
Для грамоты
ходит к нему дьячок от Покрова, Кутейкин.
— Валом валит солдат! — говорили глуповцы, и казалось им, что это люди какие-то особенные, что они самой природой созданы
для того, чтоб
ходить без конца,
ходить по всем направлениям. Что они спускаются с одной плоской возвышенности
для того, чтобы лезть на другую плоскую возвышенность, переходят через один мост
для того, чтобы перейти вслед за тем через другой мост. И еще мост, и еще плоская возвышенность, и еще, и еще…
Но на седьмом году правления Фердыщенку смутил бес. Этот добродушный и несколько ленивый правитель вдруг сделался деятелен и настойчив до крайности: скинул замасленный халат и стал
ходить по городу в вицмундире. Начал требовать, чтоб обыватели по сторонам не зевали, а смотрели в оба, и к довершению всего устроил такую кутерьму, которая могла бы очень дурно
для него кончиться, если б, в минуту крайнего раздражения глуповцев, их не осенила мысль: «А ну как, братцы, нас за это не похвалят!»
Но вот солнце достигает зенита, и Угрюм-Бурчеев кричит: «Шабаш!» Опять повзводно строятся обыватели и направляются обратно в город, где церемониальным маршем
проходят через «манеж
для принятия пищи» и получают по куску черного хлеба с солью.
Бунт кончился; невежество было подавлено, и на место его водворено просвещение. Через полчаса Бородавкин, обремененный добычей, въезжал с триумфом в город, влача за собой множество пленников и заложников. И так как в числе их оказались некоторые военачальники и другие первых трех классов особы, то он приказал обращаться с ними ласково (выколов, однако,
для верности, глаза), а прочих
сослать на каторгу.