Много ли, мало ли времени прошло с тех пор, как я был свидетелем разлуки Христи с Сержем, но у нас в доме никогда не говорили об этом человеке, и я ни разу не слыхал, чтобы сама Христя произносила его имя. Прошел год и половина другого, как вдруг я однажды неожиданно услыхал в канцелярии, что племянник моего генерала женится на одной очень богатой девушке из довольно
знатной фамилии.
Можно же после этого представить, как должна была поразить их новость, что у Дашки Ивановой объявился жених, да еще не простой, не захудалый какой-нибудь парень, а такой, что за него с руками и ногами выдали бы своих дочерей московские папеньки и маменьки, даже принадлежащие к богатым и
знатным фамилиям Москвы.
Одно другого стоило, особенно для Василия Ивановича, который был хотя из старой и почтенной, но не
знатной фамилии, сам собою вышел в люди и потому не прочь был от именитого родства. Сверх того, невеста, кроме связей, имела преимущество выдающейся чисто русской красоты и молодости. Ей шел двадцать первый год, но она выглядела моложе. На всем этом легко было примириться и успокоиться.
Неточные совпадения
Но когда к этому развращению вообще военной службы, с своей честью мундира, знамени, своим разрешением насилия и убийства, присоединяется еще и развращение богатства и близости общения с царской
фамилией, как это происходит в среде избранных гвардейских полков, в которых служат только богатые и
знатные офицеры, то это развращение доходит у людей, подпавших ему, до состояния полного сумасшествия эгоизма.
— А что я позволю себе предложить вам, господин юнкер? Я от роду человек не питущий, и вся наша
фамилия люди трезвые. Но есть у меня вишневая наливочка,
знатная. Спирту в ней нет ни капельки, сахар да сок вишневый, да я бы вам и не осмелился… а только очень уже сладко и от нервов может помогать. Жена моя всегда ее употребляет рюмочку, если в расстройстве. Я сейчас, мигом.
И все это, заметьте, говорилось с умной, доброю улыбкой. Он раз двадцать повторил: «мы, дворяне», «я как дворянин»; очевидно, уже не помнил, что дед наш был мужик, а отец — солдат. Даже наша
фамилия Чимша-Гималайский, в сущности несообразная, казалась ему теперь звучной,
знатной и очень приятной.
— Отец предводителем был, — вздохнул Павел Иваныч. — Матушка в уважении… И
фамилия знатная, столбовая… А-а-ах! Измельчал народ!
Благодаря строгому половому подбору, тому, что благородные
фамилии инстинктивно охраняли себя от неравных браков и
знатные молодые люди не женились чёрт знает на ком, высокие душевные качества передавались из поколения в поколение во всей их чистоте, охранялись и с течением времени через упражнение становились всё совершеннее и выше.