Начались толки и пересуды. Новую счастливицу начали встречать
завистливыми взглядами. Екатерина Васильевна, не любившая ни интриг, ни сплетен, была очень рада оставить двор, когда вскоре после этого ее муж получил место посланника в Неаполь.
В это время мимо них прошел Лаптев; он вел Лу-шу, отыскивая место для кадрили. Девушка шла сквозь строй косых и
завистливых взглядов с гордой улыбкой на губах. Раиса Павловна опять испытывала странное волнение и боялась взглянуть на свою любимицу; по восклицанию Прейна она еще раз убедилась в начинавшемся торжестве Луши.
Сочувствующие, желающие поживиться, теснились, толкали друг друга, бросали кругом
завистливые взгляды, так что генерал, чтобы предотвратить несчастие, должен был сказать: «Господа! не торопитесь! всем будет место! мне люди нужны!» И затем, обращаясь к одному из приближенных, продолжал: «Какой, однако, прекрасный наплыв чувств!»
Толпа дала дорогу, окидывая седока
завистливыми взглядами. Одна девчонка, рыженькая, курносая, взъерошенная и вдобавок еще хромая, пустилась догонять воз, прыгая и вертясь на одной ножке.
Неточные совпадения
Сначала меня принял какой-то шпионствующий юноша, с бородкой, усиками и со всеми приемами недоношенного фельетониста и неудавшегося демократа; лицо его,
взгляд носили печать того утонченного растления души, того
завистливого голода наслаждений, власти, приобретений, которые я очень хорошо научился читать на западных лицах и которого вовсе нет у англичан.
Говори, бестыжие твои глаза, с чего у тебя взгляд-то такой
завистливый?
Аграфена Кондратьевна. Так что же, я дура, по-твоему, что ли? Какие у тебя там гусары, бесстыжий твой нос! Тьфу ты, дьявольское наваждение! Али ты думаешь, что я не властна над тобой приказывать? Говори, бесстыжие твои глаза, с чего у тебя взгляд-то такой
завистливый? Что ты, прытче матери хочешь быть? У меня ведь недолго, я и на кухню горшки парить пошлю. Ишь ты! Ишь ты! А!.. Ах, матушки вы мои! Посконный сарафан сошью да вот на голову тебе и надену! С поросятами тебя, вместо родителей-то, посажу!
Далеко от сраженья, меж кустов, // Питомец смелый трамских табунов, // Расседланный, хладея постепенно, // Лежал издохший конь; и перед ним, // Участием исполненный живым, // Стоял черкес, соратника лишенный; // Крестом сжав руки и кидая
взгляд //
Завистливый туда, на поле боя, // Он проклинать судьбу свою был рад; // Его печаль — была печаль героя! // И весь в поту, усталостью томим, // К нему в испуге подскакал Селим // (Он лук не напрягал еще, и стрелы // Все до одной в колчане были целы).
«Послушайте, я здесь в последний раз. // Пренебрегла опасность, наказанье, // Стыд, совесть — всё, чтоб только видеть вас, // Поцеловать вам руки на прощанье // И выманить слезу из ваших глаз. // Не отвергайте бедную, — довольно // Уж я терплю, — но что же?.. Сердце вольно… // Иван Ильич проведал от людей //
Завистливых… Всё Ванька ваш, злодей, — // Через него я гибну… Всё готово! // Молю!.. о, киньте мне хоть
взгляд, хоть слово!