Неточные совпадения
В Москве между тем действительно жить было трудно. До народа доходили вести одна другой тяжелее и печальнее. Говорили, конечно, шепотом и озираясь, что
царь после смерти сына не знал мирного сна. Ночью, как бы устрашенный привидениями, он вскакивал, падая с ложа, валялся посреди комнаты, стонал, вопил, утихал только от изнурения сил, забывался в минутной дремоте на полу, где клали для него тюфяк и изголовье.
Ждал и боялся утреннего света, страшился видеть людей и явить на лице своем муку сыноубийцы.
— Это верно, что был… Только ведь и за прошлое тоже отвечать приходится. У самого
царя он в подозрении, а здесь скрывается. В Москве-то его ведь петля
ждет.
Все это тревожило старика, ему казалось, что Яков не едет целую вечность, что страшное уже совершилось и что ему с минуту на минуту, вместо ответа на посланное
царю челобитье о Ермаке Тимофеевиче, надо
ждать грозной царской грамоты. «А все старая Антиповна; пошли да пошли жениху грамотку. Все равно ничего не вышло путного, а каша такая заварилась, что навряд ли и расхлебаешь», — мелькало в голове Семена Иоаникиевича.
С таким же, если не с еще большим нетерпением
ждали возвращения Ермакова посольства в хоромах строгановских. Семен Иоаникиевич и его племянники, каждый в отдельности, скрывали друг от друга беспокойство об исходе посольства. Доходившие из Москвы «на конец России» вести рисовали
царя Иоанна Васильевича человеком минуты, под впечатлением которой он и жалует, и карает.
Неточные совпадения
— Значит,
царь сам править не умеет, а другим — не дает? Чего же нам
ждать?
Опускаясь на колени, он чувствовал, что способен так же бесстыдно зарыдать, как рыдал рядом с ним седоголовый человек в темно-синем пальто. Необыкновенно трогательными казались ему
царь и царица там, на балконе. Он вдруг ощутил уверенность, что этот маленький человечек, насыщенный, заряженный восторгом людей, сейчас скажет им какие-то исторические, примиряющие всех со всеми, чудесные слова. Не один он
ждал этого; вокруг бормотали, покрикивали:
Я пытался, // Удачи
ждал; давал большую цену // За жизнь людей и посылал на дно // За жемчугом проворных водолазов, // И вынес мне один зерно такое, // Какого нет в коронах у
царей, // Ни у цариц в широких ожерельях.
Велел и
жду тебя; велел и
жду. // Пойдем к
царю! А я веночек новый // Сплела себе, смотри. Пригожий Лель, // Возьми с собой! Обнимемся! Покрепче // Прижмусь к тебе от страха. Я дрожу, // Мизгирь меня пугает: ищет, ловит, // И что сказал, послушай! Что Снегурка // Его жена. Ну, статочное ль дело: // Снегурочка жена? Какое слово // Нескладное!
Его мантия, застегнутая на груди, не столько военный плащ, сколько риза воина-первосвященника, prophetare. [пророка-царя (лат.).] Когда он поднимает руку, от него
ждут благословения и привета, а не военного приказа.