Ксения Яковлевна действительно неподвижно лежала на своей постели. Голова ее была откинута на подушки, толстая, круто заплетенная коса покоилась на высокой груди. Глаза были закрыты. Больная была одета в белоснежную ночную кофту с узкими длинными рукавами и
высоким воротником. До половины груди она была закрыта розовым шелковым стеганым на легкой вате одеялом. Она спала или притворялась спящей.
Даже прежде, когда Кутузов носил студенческий сюртук, он был мало похож на студента, а теперь, в сером пиджаке, туго натянутом на его широких плечах, в накрахмаленной рубашке с
высоким воротником, упиравшимся в его подбородок, с клинообразной, некрасиво подрезанной бородой, он был подчеркнуто ни на кого не похож.
Людей у Мардария Аполлоныча множество, и все одеты по-старинному: в длинные синие кафтаны с
высокими воротниками, панталоны мутного колорита и коротенькие желтоватые жилетцы.
В левом углу зала отворилась высокая дверь, из нее, качаясь, вышел старичок в очках. На его сером личике тряслись белые редкие баки, верхняя бритая губа завалилась в рот, острые скулы и подбородок опирались на
высокий воротник мундира, казалось, что под воротником нет шеи. Его поддерживал сзади под руку высокий молодой человек с фарфоровым лицом, румяным и круглым, а вслед за ними медленно двигались еще трое людей в расшитых золотом мундирах и трое штатских.
Вошел знакомый нам старик-повар, еще более оплешивевший, в старомодном, вишневого цвета, с
высоким воротником, сюртуке, в светло вычищенных сапожках и серебряным перстнем на правой руке.
Вместо всего этого, он теперь старался поскорее вылезть из какой-то немецкой кургузой куртки, не закрывавшей даже как следует того, что должно быть закрыто хорошей одеждой; шею его подпирал
высокий воротник крахмальной рубашки, а ноги нельзя было освободить из узких штанов…
Неточные совпадения
Он смотрел на ее
высокую прическу с длинным белым вуалем и белыми цветами, на высоко стоявший сборчатый
воротник, особенно девственно закрывавший с боков и открывавший спереди ее длинную шею и поразительно тонкую талию, и ему казалось, что она была лучше, чем когда-нибудь, — не потому, чтоб эти цветы, этот вуаль, это выписанное из Парижа платье прибавляли что-нибудь к ее красоте, но потому, что, несмотря на эту приготовленную пышность наряда, выражение ее милого лица, ее взгляда, ее губ были всё тем же ее особенным выражением невинной правдивости.
Сергей Иванович прочел статью и стал объяснять ее значение, но тут один
высокий, толстый, сутуловатый, с крашеными усами, в узком мундире с подпиравшим ему сзади шею
воротником помещик перебил его. Он подошел к столу и, ударив по нем перстнем, громко закричал:
Это был человек лет семидесяти,
высокого роста, в военном мундире с большими эполетами, из-под
воротника которого виден был большой белый крест, и с спокойным открытым выражением лица. Свобода и простота его движений поразили меня. Несмотря на то, что только на затылке его оставался полукруг жидких волос и что положение верхней губы ясно доказывало недостаток зубов, лицо его было еще замечательной красоты.
Черное сукно сюртука и белый,
высокий, накрахмаленный
воротник очень невыгодно для Краснова подчеркивали серый тон кожи его щек, волосы на щеках лежали гладко, бессильно, концами вниз, так же и на верхней губе, на подбородке они соединялись в небольшой клин, и это придавало лицу странный вид: как будто все оно стекало вниз.
Из них только один, в каракулевой шапке, прятал бородатое лицо в поднятом
воротнике мехового пальто, трое — видимо, рабочие, а пятый — пожилой человек, бритый, седоусый, шел сдвинув мохнатую папаху на затылок, открыв
высокий лоб, тыкая в снег суковатой палкой.