Молодой солдатик вскочил и мигом исполнил приказание ближайшего начальства. Костер с треском разгорается. Вылетает целый сноп искр, и большое пламя освещает окружающую дикую местность, сложенные в козлы ружья, стволы сосен, и красный отблеск огня теряется в темноте густого леса.
Старый солдат все продолжает свой рассказ.
— Что же, что суздалец, такой же солдат, как и другие… Суздальский-то полк нешто выше других. Хвастать ты горазд и все вы, суздальцы… Я-де суздалец… В отряд вас напихали, а что толку… — раздражительно заметил другой, тоже
старый солдат.
Неточные совпадения
На прогалине леса у костра сидели человек десять
солдат в разных позах, иные дремали, иные слушали монотонный, как шум воды, рассказ
старого товарища, бывалого уже в боях и видавшего виды. Другие, тихо разговаривая, курили свои трубки.
Солдаты, несшие раненого, и Суворов достигли перевязочного пункта. Искусный
старый фельдшер Иван Афанасьевич быстро и умело принялся за дело. Он положил раненого на кожаный матрац и исследовал рану зондом, покачал сомнительно седой головой.
По приезде в Петербург цесаревна тотчас приобрела большую популярность в среде гвардейских
солдат, вступила с ними в такие сношения, в каких находилась прежде со слобожанами Покровской слободы: крестила у них детей, бывала на их свадьбах;
солдат именинник приходил к ней, по
старому обычаю, с именинным пирогом и получал от нее подарки и чарку анисовки, которую, как хозяйка, Елизавета и сама выпивала за здоровье именинника.
— Ви попов жен, женщин бедный.
Солдат — казенный шеловек… где брать грош, а у меня есть, на мой
старый век хватает…
Кампания 1761 года близилась к концу. Весть о подвигах молодого подполковника Суворова распространилась по всей армии, не только нашей, но и неприятельской. Только и было речей, что о нем.
Солдаты полюбили его, как отца, а начальники сознавались в его необыкновенной храбрости и редких военных дарованиях. Во всей армии не было человека, который бы не знал подполковника Суворова, между тем как большая часть
солдат не знала даже многих
старых генералов.
Тут находились все власти гражданские и военные, толпы городских жителей, фанагорийские офицеры и
солдаты. Александр Васильевич пожелал видеть
старых гренадер — своих
старых знакомцев. Человек пятьдесят подошли.
Суворов поздоровался, назвал их витязями, чудо-богатырями, своими милыми, обращался ко многим поименно, подзывал поближе, целовался. Легко понять, какое действие произвело это свиданье на
старых, седых суворовских сослуживцев, издавна сроднившихся в пороховом дыму со своим любимым начальником.
Солдаты переглянулись. Гренадер Кабанов выступил вперед.
Старые, седые
солдаты, сподвижники славных дел великого полководца, рыдали как дети, целуя полы мундира того, кого они привыкли считать своим отцом. Они как бы предчувствовали, что им не видать более нежно любимого начальника, с которым они совершили столько славных бессмертных подвигов.
Полежаев хотел лишить себя жизни перед наказанием. Долго отыскивая в тюрьме какое-нибудь острое орудие, он доверился
старому солдату, который его любил. Солдат понял его и оценил его желание. Когда старик узнал, что ответ пришел, он принес ему штык и, отдавая, сказал сквозь слезы:
Неточные совпадения
Спустили с возу дедушку. //
Солдат был хрупок на ноги, // Высок и тощ до крайности; // На нем сюртук с медалями // Висел, как на шесте. // Нельзя сказать, чтоб доброе // Лицо имел, особенно // Когда сводило
старого — // Черт чертом! Рот ощерится. // Глаза — что угольки!
20) Угрюм-Бурчеев, бывый прохвост. [Искаженное наименование «профоса» —
солдата в армии XVIII века, убиравшего нечистоты и приводившего в исполнение приговоры о телесном наказании.] Разрушил
старый город и построил другой на новом месте.
Даже самая погода весьма кстати прислужилась: день был не то ясный, не то мрачный, а какого-то светло-серого цвета, какой бывает только на
старых мундирах гарнизонных
солдат, этого, впрочем, мирного войска, но отчасти нетрезвого по воскресным дням.
— Ах, знаю, знаю! — сказала она, махнув рукою. — Сгорел
старый, гнилой дом, ну — что ж? За это накажут. Мне уже позвонили, что там арестован какой-то
солдат и дочь кухарки, — вероятно, эта — остроносая, дерзкая.
В глазах мелькнет вывеска лавки, отворенное жалюзи и заспанное лицо
старого испанца; там арфа у окна; там детская головка;
солдат на часах.