Неточные совпадения
Образ князя Владимира Яковлевича Баратова восстал
перед ней. Его дни сочтены. Он обреченная
жертва этого негодяя, который простирает свои сластолюбивые виды
на княжну Варвару.
Женщина, даже самая властная, самая своевольная, самая капризная, всегда готова преклониться
перед силой и, кажется, в подчинении ей находит больше наслаждения, нежели
на свободе. Последняя делает ее ответственною за ее поступки, а женщина более всего не любит этой ответственности и даже, не найдя властелина, старается все ею содеянное объяснить посторонним влиянием. Роль
жертвы, большей частью мнимой, любимая роль женщины.
Неточные совпадения
— Вот он вас проведет в присутствие! — сказал Иван Антонович, кивнув головою, и один из священнодействующих, тут же находившихся, приносивший с таким усердием
жертвы Фемиде, что оба рукава лопнули
на локтях и давно лезла оттуда подкладка, за что и получил в свое время коллежского регистратора, прислужился нашим приятелям, как некогда Виргилий прислужился Данту, [Древнеримский поэт Вергилий (70–19 гг. до н. э.) в поэме Данте Алигьери (1265–1321) «Божественная комедия» через Ад и Чистилище провожает автора до Рая.] и провел их в комнату присутствия, где стояли одни только широкие кресла и в них
перед столом, за зерцалом [Зерцало — трехгранная пирамида с указами Петра I, стоявшая
на столе во всех присутственных местах.] и двумя толстыми книгами, сидел один, как солнце, председатель.
Дворня с ужасом внимала этому истязанию, вопли дошли до слуха барыни. Она с тревогой вышла
на балкон: тут
жертва супружеского гнева предстала
перед ней с теми же воплями, жалобами и клятвами, каких был свидетелем Райский.
Он попал будто в клетку тигрицы, которая, сидя в углу, следит за своей
жертвой: и только он брался за ручку двери, она уже стояла
перед ним, прижавшись спиной к замку и глядя
на него своим смеющимся взглядом, без улыбки.
Из приваловского дома Хина, конечно, не ушла, а как ни в чем не бывало явилась в него
на другой же день после своей размолвки с Приваловым. Хозяину ничего не оставалось, как только по возможности избегать этой фурии, чтобы напрасно не подвергать нареканиям и не отдавать в
жертву городским сплетням ни в чем не повинные женские имена, а с другой — не восстановлять против себя Зоси. Хиония Алексеевна в случае изгнания, конечно, не остановилась бы ни
перед чем.
Этот случай произвел у нас впечатление гораздо более сильное, чем покушение
на царя. То была какая-то далекая отвлеченность в столице, а здесь событие в нашем собственном мире. Очень много говорили и о
жертве, и об убийце. Бобрик представлялся или героем, или сумасшедшим.
На суде он держал себя шутливо,
перед казнью попросил позволения выкурить папиросу.