Неточные совпадения
Иван Андреевич Прозоровский начал со своей стороны хлопоты о примирении своей
дочери с мужем. Слухи об этом дошли до Александра Васильевича и сильно его встревожили. Он вступил в переписку
с одним из своих поверенных, которому даже поручил
переговорить лично
с московским митрополитом, который, по тем же слухам, стоял за примирение супругов и по просьбе князя Прозоровского взялся быть посредником в этом деле.
Марья Степановна решилась
переговорить с дочерью и выведать от нее, не было ли у них чего. Раз она заметила, что они о чем-то так долго разговаривали; Марья Степановна нарочно убралась в свою комнату и сказала, что у нее голова болит: она не хотела мешать «божьему делу», как она называла брак. Но когда она заговорила с дочерью о Привалове, та только засмеялась, странно так засмеялась.
Через несколько дней по приезде из Москвы, князь Владимир Шестов сделал предложение Анне Васильевне Гариной. Он обратился не к ней лично, а передал княгине Зое Александровне свои чувства к ее дочери и умолял о ее ходатайстве в этом деле. Княгиня поблагодарила его за честь и обещала
переговорить с дочерью.
Неточные совпадения
На всякий случай я уже
переговорил с Стабровским, и он очень рад, чтоб ваша
дочь училась вместе
с его Дидей.
Он попросил немножко в сторону одну из
дочерей пастора и,
переговорив с нею, объявил оригинальную мазурку par confidence.
Наташе давно хотелось обнять свою маменьку; только без зова она не смела еще прийти; но Варвара Михайловна не заставила ее долго дожидаться:
переговорив и условившись во всем
с Васильем Петровичем, она сама пришла к
дочери, и при первом взгляде они прочли в глазах друг друга взаимные чувства и желания.
По возвращении последнего в Петербург, Бобров должен воспользоваться первым удобным случаем и
переговорить с Сергеем Сергеевичем, признаться ему в своей любви к его
дочери и попросить у него ее руки.
Императрица-мать поняла все несчастье; она не находила ни слов, ни слез, чтобы выразить все, ею испытываемое: она оставалась неподвижною. Великий князь встал, вошел в алтарь и
переговорил потихоньку
с духовником императрицы-матери, отцом Криницким, который тотчас же направился медленными шагами к своей августейшей духовной
дочери и сказал, подавая ей крест: