Оглянувшись, Анфим так и обомлел. По дороге бежал Михей Зотыч, а за ним с ревом и гиком гналась толпа мужиков. Анфим видел, как Михей Зотыч сбросил на ходу шубу и прибавил шагу, но старость сказывалась, и он начал уставать. Вот уже совсем близко разъяренная,
обезумевшая толпа. Анфим даже раскрыл глаза, когда из толпы вылетела пара лошадей Ермилыча, и какой-то мужик, стоя в кошевой на ногах, размахивая вожжами, налетел на Михея Зотыча.
Вокруг его коляски выла от боли, страха и озлобления стиснутая со всех сторон
обезумевшая толпа… У Боброва что-то стукнуло в висках. На мгновение ему показалось, что это едет вовсе не Квашнин, а какое-то окровавленное, уродливое и грозное божество, вроде тех идолов восточных культов, под колесницы которых бросаются во время религиозных шествий опьяневшие от экстаза фанатики. И он задрожал от бессильного бешенства.
Вся сложная, кипучая деятельность людей с их торговлей, войнами, путями сообщения, наукой, искусствами есть большей частью только давка
обезумевшей толпы у дверей жизни.
Неточные совпадения
Вдруг
толпа расступилась, и образовался небольшой пустой круг около лежавшей Лизы, а окровавленный,
обезумевший Маврикий Николаевич стоял над нею, крича, плача и ломая руки.
А ежели к этому, в виде обстановки, прибавить
толпы скалящих зубы ретирадников, а вдали, «у воды», массы
обезумевших от мякинного хлеба «компарсов» — просто со смеху умереть можно!
Теперь стало слышно, как по улице бежала, тяжело громыхая подкованными сапогами и яростно рыча, огромная
толпа,
обезумевшая и ослепшая от жестокого, не знающего пределов, беспощадного мужицкого гнева.
Ничком и навзничь лежавшие тела убитых, поднятые булавы и секиры на новые жертвы,
толпа обезумевших палачей, мчавшихся кто без шапки, кто нараспашку, с засученными рукавами, обрызганными кровью руками, которая капала с них, — все это представляло поразительную картину.
Шум, ропот, визг, вопли убиваемых, заздравные окрики, гик, смех и стон умирающих — все слилось вместе в одну страшную какофонию. Ничком и навзничь лежавшие тела убитых, поднятые булавы и секиры на новые жертвы,
толпа обезумевших палачей, мчавшихся: кто без шапки, кто нараспашку с засученными рукавами, обрызганными кровью руками, которая капала с них, — все это представляло поразительную картину.