— Оставьте, князь, дайте ей успокоиться, девушки обыкновенно лучше справляются со своими чувствами наедине… Княжна, конечно, потрясена неожиданностью удара… Она привыкла, быть может, к мысли видеть в покойном своего будущего мужа, но чувство едва ли играло первую роль… Княжна ребенок и еще
не знает любви… Этот брак был актом послушания советам окружающих… За княжну не бойтесь… На ее здоровье это серьезно не повлияет… Спросите m-lle Лагранж… Не правда ли?
— Или вы будете моею, забудете этого наглумившегося над вашим чувством человека, или же я сегодня размозжу себе голову. Я мог выносить это безответное мучительное чувство, когда я думал, что ваше сердце еще
не знает любви, а теперь… Теперь я не могу.
Неточные совпадения
С другой стороны, этот же народ
знает любовь «как синоним жалости»,
знает, однако, если можно так выразиться, в своей бессознательной мудрости,
не вдаваясь в психологию этого определения, но лишь заменяя порой слово «люблю» словом «жалею».
Более всех объявлению предстоящей войны обрадовался Александр Васильевич Суворов, бывший в это время, как мы
знаем, премьер-майором, и это так понятно: ему открывалась возможность выступить на боевое поприще, к которому он так усердно и с такою
любовью готовился. Судьба, однако,
не сразу побаловала его исполнением желания.
Происшедший в Москве бунт был результатом
любви к ближнему Кржижановского и компании. Этот бунт произошел так неожиданно быстро, мятежники, обагрив свои руки невинною кровью московского первопресвитера, также быстро были усмирены и переловлены, что, собственно говоря, были местности обширной Москвы, в которых даже
не знали о происшедшем.
Но хитрый сластолюбивый поляк
знал, что интрига с княжной Прозоровской
не может ограничиться «игрой в
любовь», как с бедной девушкой, приживалкой в княжеском доме, что устранить княжну даже при посредстве чудодейственных пилюль патера Флорентия было бы очень и очень рискованно, а потому выжидал удобного момента, как коршун, остановившийся в поднебесье, недвижно выжидает мгновенья, когда может свободно и безнаказанно спуститься на уже намеченную им жертву и впиться в нее своими острыми когтями.
— Вот так-то, сударь мой, и наука, преподаваемая французами детям русских бояр, она, как вакса, съест всю доброту и крепость души русского человека: он
не будет
знать ни Бога, ни святой православной Руси,
не будет иметь чистой
любви к царю и отечеству,
не станет любить и уважать своих родителей,
не будет годен ни на что и никуда… точно так же, как стали негодны мои сапоги.
Когда Лопухин был здесь, она, окруженная поклонниками, с которыми она играла как кошка с мышкою, почти
не замечала его, хотя
знала, что он любит ее с самого детства, любит
любовью, исключающею мысль о ее состоянии, но он был для нее слишком мелок, она еще тогда мечтала о выдающейся партии, о титуле и даже о мужнином колоссальном богатстве.
Мы
знаем грустную причину согласия на этот брак со стороны невесты, но и со стороны жениха, несмотря на произведенное княжной Варварой Ивановной на него впечатление,
не было
не только
любви, но и влюбленности в романическом смысле. Годы увлечения женщинами для Александра Васильевича прошли, или, лучше сказать, он увлекся женщиной, которая
не имеет соперниц, — славой.
До тех пор она успокаивала свою совесть увлечением молодости,
любовью, прощающей все, несходством характеров ее и мужа, так быстро, по-военному обвенчавшемуся с ней,
не дав ей даже
узнать себя, тяжестью совместной жизни при крутом нраве Александра Васильевича, по летам годившегося ей в отцы.
— Нисколько, — сказал он, — позволь. Ты не можешь видеть своего положения, как я. Позволь мне сказать откровенно свое мнение. — Опять он осторожно улыбнулся своею миндальною улыбкой. — Я начну сначала: ты вышла замуж за человека, который на двадцать лет старше тебя. Ты вышла замуж без любви или
не зная любви. Это была ошибка, положим.
Неужели я не могу наслаждаться хоть местью? — за то, что я никогда
не знала любви, о семье знаю только понаслышке, что меня, как паскудную собачонку, подзовут, погладят и потом сапогом по голове — пошла прочь! — что меня сделали из человека, равного всем им, не глупее всех, кого я встречала, сделали половую тряпку, какую-то сточную трубу для их пакостных удовольствий?
Неточные совпадения
Марья Антоновна.
Любовь! Я
не понимаю
любовь… я никогда и
не знала, что за
любовь… (Отдвигает стул.)
Он
не верит и в мою
любовь к сыну или презирает (как он всегда и подсмеивался), презирает это мое чувство, но он
знает, что я
не брошу сына,
не могу бросить сына, что без сына
не может быть для меня жизни даже с тем, кого я люблю, но что, бросив сына и убежав от него, я поступлю как самая позорная, гадкая женщина, — это он
знает и
знает, что я
не в силах буду сделать этого».
И, несмотря на то, он чувствовал, что тогда, когда
любовь его была сильнее, он мог, если бы сильно захотел этого, вырвать эту
любовь из своего сердца, но теперь, когда, как в эту минуту, ему казалось, что он
не чувствовал
любви к ней, он
знал, что связь его с ней
не может быть разорвана.
Они
не знают, как он восемь лет душил мою жизнь, душил всё, что было во мне живого, что он ни разу и
не подумал о том, что я живая женщина, которой нужна
любовь.
— А, и вы тут, — сказала она, увидав его. — Ну, что ваша бедная сестра? Вы
не смотрите на меня так, — прибавила она. — С тех пор как все набросились на нее, все те, которые хуже ее во сто тысяч раз, я нахожу, что она сделала прекрасно. Я
не могу простить Вронскому, что он
не дал мне
знать, когда она была в Петербурге. Я бы поехала к ней и с ней повсюду. Пожалуйста, передайте ей от меня мою
любовь. Ну, расскажите же мне про нее.