Неточные совпадения
Князь с ловкостью опытного ловеласа сумел воспользоваться этим поворотом в его пользу
сердца княжны и, продолжая предупреждать ее желания, как летом, так и зимой,
достиг того, что княжна Варвара Ивановна если и не полюбила его, то привязалась к нему и скучала без него.
— Тогда я начал с ней другую тактику, — спокойно между тем продолжал повествовать Сигизмунд Нарцисович, — я стал с ней во всем соглашаться, даже в обвинении ею меня в намерении убить ее и князя, выгораживая лишь вас и князя Ивана Андреевича, и
достиг этого. Сойдя с ума от любви к князю Баратову, она не вынесла его смерти, как будто подтвердившей ее опасения, хрупкая натура не выдержала этого удара, осложненного психическим расстройством, и бедное
сердце ее разорвалось. Ее действительно жаль.
«Всемогущий Боже! Сподобившись святым Твоим промыслом
достигнуть сего часа, за все благодеяния, в сей день от Тебя полученные, приносим благодарное и за прегрешения наши, — кающееся
сердце, молим Тя, ко сну нас отходящих покрой святым Твоим осенением. Аминь» [Фурман П. Р. Князь А. В. Суворов-Рымникский.].
— Знаю, — безучастно произнес Алеша, и вдруг мелькнул у него в уме образ брата Дмитрия, но только мелькнул, и хоть напомнил что-то, какое-то дело спешное, которого уже нельзя более ни на минуту откладывать, какой-то долг, обязанность страшную, но и это воспоминание не произвело никакого на него впечатления, не
достигло сердца его, в тот же миг вылетело из памяти и забылось. Но долго потом вспоминал об этом Алеша.
Неточные совпадения
— Знаете, Анна Григорьевна, ведь это просто раздирает
сердце, когда видишь, до чего
достигла наконец безнравственность.
Чувство бесконечного отвращения, начинавшее давить и мутить его
сердце еще в то время, как он только шел к старухе,
достигло теперь такого размера и так ярко выяснилось, что он не знал, куда деться от тоски своей.
«Великая любовь неразлучна с глубоким умом: широта ума равняется глубине
сердца — оттого крайних вершин гуманности
достигают только великие
сердца — они же и великие умы!» — проповедовал он.
В свою очередь Чертопханов медленно выбрался из оврага,
достиг опушки и поплелся по дороге домой. Он был недоволен собою; тяжесть, которую он чувствовал в голове, в
сердце, распространилась по всем членам; он шел сердитый, темный, неудовлетворенный, голодный, словно кто обидел его, отнял у него добычу, пищу…
Теперь страх, томительный и ужасный,
достиг крайнего напряжения, овладев возбужденными до последней степени нервами, а надежда замерла, скрывшись где-то в глубоких тайниках его
сердца.