Неточные совпадения
Единственно, что было подмечено зоркими соглядатаями, — это появление
в доме княжны Баратовой,
в качестве своего человека,
графа Станислава Владиславовича Довудского, принятого
в лучшем тогдашнем московском обществе и то появлявшегося
в великосветских
гостиных Белокаменной, то исчезавшего из них на неопределенное время.
Откуда он появлялся и куда исчезал — никому не было известно, да никто об этом и не допытывался. Присутствие
в гостиной княжны
графа в качестве услужливого кавалера ничуть, кстати сказать, не показалось странным, несмотря на репутацию завзятого ловеласа, которой пользовался
граф Довудский, сорокалетний красавец, неизвестно на какие средства, но всегда широко живший
в столице.
Слух, распространившийся
в московских
гостиных об усиленном ухаживании князя Владимира Яковлевича Баратова за княжной Варварой Ивановной Прозоровской, сообщенный Сигизмунду Нарцисовичу Кржижановскому
графом Довудским, имел свои основания.
Она чувствовала во всем теле какую-то сладкую истому. Обыкновенно же она принимала
графа в гостиной. Стеша удалилась, и через минуту
в будуар вошел Станислав Владиславович, плотно притворив за собою дверь и опустив портьеру. Княжна не обратила и на это внимания. Она была
в каком-то полусне. Ей даже показалось, что вошел не
граф, а «он», Николай.
Неточные совпадения
Кузина твоя увлеклась по-своему, не покидая
гостиной, а
граф Милари добивался свести это на большую дорогу — и говорят (это папа разболтал), что между ними бывали живые споры, что он брал ее за руку, а она не отнимала, у ней даже глаза туманились слезой, когда он, недовольный прогулками верхом у кареты и приемом при тетках, настаивал на большей свободе, — звал
в парк вдвоем, являлся
в другие часы, когда тетки спали или бывали
в церкви, и, не успевая, не показывал глаз по неделе.
Посмотрев еще несколько времени на игру,
граф пошел далее
в следующую большую
гостиную.
Хозяин дома, бывший, должно быть, несмотря на свою грубоватую наружность, человеком весьма хитрым и наблюдательным и, по-видимому, старавшийся не терять
графа из виду, поспешил, будто бы совершенно случайно,
в сопровождений даже ничего этого не подозревавшего Марфина, перейти из залы
в маленькую
гостиную, из которой очень хорошо можно было усмотреть, что
граф не остановился
в большой
гостиной, исключительно наполненной самыми почтенными и пожилыми дамами, а направился
в боскетную, где и уселся
в совершенно уединенном уголку возле m-me Клавской, точно из-под земли тут выросшей.
Графу это показалось положительно грубым и неуместным, и он, отведя княгиню из-за стола на ее обычное место
в гостиной, хотел дать этому разговору другое направление. Он указал, что истинной верности, как хочет княгиня, можно ждать только от родовой аристократии.
— Уйди ты, ненавистный! — крикнула ему княгиня, направляясь вслед за людьми, которые внесли
графа в одну из
гостиных и положили его на диване.