Неточные совпадения
Сам Гиршфельд — этот
красивый, выхоленный мужчина —
являлся для ее смолоду развращенного воображения желанным любовником.
Князь Василий в это время только что вернулся из какого-то заседания, а потому через несколько минут
явился в кабинет супруги, блистая всеми регалиями. Это был высокий,
красивый старик — князю было под шестьдесят — с громадной лысиной «государственного мужа» и длинными седыми баками — «одно из славных русских лиц».
— Эллины… Ах, эллины никогда не фальсифицировали природу, они всегда умели найти точку, с которой природа
является красивой без всякой фальсификации. Посмотри, например: у Венеры Милосской, у Венеры Книдской нижняя часть туловища, начиная с чресел, закутана, и ноги скрыты…
Неточные совпадения
В этих мыслях, неожиданных и обидных, он прожил до вечера, а вечером
явился Макаров, расстегнутый, растрепанный, с опухшим лицом и красными глазами. Климу показалось, что даже
красивые, крепкие уши Макарова стали мягкими и обвисли, точно у пуделя. Дышал он кабаком, но был трезв.
Она, видимо, сильно устала, под глазами ее легли тени, сделав глаза глубже и еще
красивей. Ясно было, что ее что-то волнует, — в сочном голосе
явилась новая и резкая нота, острее и насмешливей улыбались глаза.
Он переживал волнение, новое для него. За окном бесшумно кипела густая, белая муть, в мягком, бесцветном сумраке комнаты все вещи как будто задумались, поблекли; Варавка любил картины, фарфор, после ухода отца все в доме неузнаваемо изменилось, стало уютнее,
красивее, теплей. Стройная женщина с суховатым, гордым лицом
явилась пред юношей неиспытанно близкой. Она говорила с ним, как с равным, подкупающе дружески, а голос ее звучал необычно мягко и внятно.
Являлся женоподобно
красивый иконописец из мастерской Рогожина Павел Одинцов и лысоватый, непоседливый резчик по дереву Фомин, человек неопределенного возраста, тощий, с лицом крысы, с волосатой бородавкой на правой щеке и близоруко прищуренными, но острыми глазами.
Самгин, не вслушиваясь в ее слова, смотрел на ее лицо, — оно не стало менее
красивым, но
явилось в нем нечто незнакомое и почти жуткое: ослепительно сверкали глаза, дрожали губы, выбрасывая приглушенные слова, и тряслись, побелев, кисти рук. Это продолжалось несколько секунд. Марина, разняв руки, уже улыбалась, хотя губы еще дрожали.