Неточные совпадения
— Пишите мне все, что там делается: я очень интересуюсь жизнью Зины и Марго! Я так люблю их! — были
последние слова Ольги Петровны при
прощании с Александриной.
Шестов с жаром пожал ее. Николай Леопольдович усадил его в кресло, сел сам и они принялись толковать. Результатом их разговора было то, что князь Владимир написал под диктовку Гиршфельда донос на своего опекуна барона Розена, обвиняя его в растрате опекунских сумм и отказываясь от поданной им, по наущению того же барона, жалобы на Николая Леопольдовича.
Последний вручил ему при
прощании двести рублей и обещал небольшую периодическую помощь.
Виктор стал тихо бродить по комнатам, останавливаясь по долгу то в той, то в другой. Особенно продолжительное время он пробыл вгостиной, где за четверть часа перед этим говорил с Пальм-Швейцарской. Он припомнил теперь, что она не подала ему руки ни при встрече, ни при
прощанье, даже не попросила сесть. Значит он здесь в
последний раз. Ему вдруг страшно захотелось совсем не уходить отсюда.
Он же засвидетельствовал потом, что князь ни о чем не предупредил его в
последнее прощанье, стало быть, и от него даже скрывал свои намерения.
В день отъезда, впрочем, старик не выдержал и с утра еще принялся плакать. Павел видеть этого не мог без боли в сердце и без некоторого отвращения. Едва выдержал он минуты
последнего прощания и благословения и, сев в экипаж, сейчас же предался заботам, чтобы Петр не спутался как-нибудь с дороги. Но тот ехал слишком уверенно: кроме того, Иван, сидевший рядом с ним на козлах и любивший, как мы знаем, покритиковать своего брата, повторял несколько раз:
Неточные совпадения
На
прощанье Агриппина Филипьевна даже с некоторой грустью дала заметить Привалову, что она, бедная провинциалка, конечно, не рассчитывает на следующий визит дорогого гостя, тем более что и в этот успела наскучить, вероятно, до
последней степени; она, конечно, не смеет даже предложить столичному гостю завернуть как-нибудь на один из ее четвергов.
Прощай же, мой милый, дай руку на
прощанье, в
последний раз пожму ее.
Снегурочка, дитя мое, о чем // Мольбы твои? Великими дарами // Могу тебя утешить на
прощанье. //
Последний час Весна с тобой проводит, // С рассветом дня вступает бог Ярило // В свои права и начинает лето.
— Благодарю вас, — тихо продолжал Ипполит, — а вы садитесь напротив, вот и поговорим… мы непременно поговорим, Лизавета Прокофьевна, теперь уж я на этом стою… — улыбнулся он ей опять. — Подумайте, что сегодня я в
последний раз и на воздухе, и с людьми, а чрез две недели наверно в земле. Значит, это вроде
прощания будет и с людьми, и с природой. Я хоть и не очень чувствителен, а, представьте себе, очень рад, что это всё здесь в Павловске приключилось: все-таки хоть на дерево в листьях посмотришь.
Этот нежный и страстный романс, исполненный великой артисткой, вдруг напомнил всем этим женщинам о первой любви, о первом падении, о позднем
прощании на весенней заре, на утреннем холодке, когда трава седа от росы, а красное небо красит в розовый цвет верхушки берез, о
последних объятиях, так тесно сплетенных, и о том, как не ошибающееся чуткое сердце скорбно шепчет: «Нет, это не повторится, не повторится!» И губы тогда были холодны и сухи, а на волосах лежал утренний влажный туман.