— В городе, — сказал он, — жизнь текла по прежнему… Порт-артурцы точно привыкли к бомбардировкам. Тем более, что в это время был большой подъём духа — прибыл С. О. Макаров, так трагически погибший 30 марта. На него возлагались большие надежды… Он вдохнул дух отваги даже в
мирных обывателей. Бомбардировка 9 марта не произвела на них никакого впечатления… В городе было обычное движение… Я как раз в это время ехал на «рикше» [извозчик.] по главной улице, когда послышались залпы из японских орудий…
Полиция, конечно, наблюдала, но… наблюдения ее оставались сами по себе, а прокламации тоже сами по себе благополучно продолжали «возмущать спокойствие
мирных обывателей».
Неточные совпадения
Опыт научил его мало-помалу, что пока с
обывателем играешь в карты или закусываешь с ним, то это
мирный, благодушный и даже неглупый человек, но стоит только заговорить с ним о чем-нибудь несъедобном, например, о политике или науке, как он становится в тупик или заводит такую философию, тупую и злую, что остается только рукой махнуть и отойти.
Нечто, подобное этому непостижимому року, пронеслось и над Ямской слободой, приведя ее к быстрой и скандальной гибели. Теперь вместо буйных Ямков осталась
мирная, будничная окраина, в которой живут огородники, кошатники, татары, свиноводы и мясники с ближних боен. По ходатайству этих почтенных людей, даже самое название Ямской слободы, как позорящее
обывателей своим прошлым, переименовано в Голубевку, в честь купца Голубева, владельца колониального и гастрономического магазина, ктитора местной церкви.
Зато с девичьей моей командой отношения становились все ближе и горячее. Тесно обсев, они жадно слушали мои рассказы о нашем кружке, о страданиях народа, о великом, неоплатном долге, который лежит на нас перед ним, о том, что стыдно жить
мирною, довольного жизнью
обывателя, когда кругом так много страдании и угнетения. Читал им Надсона, — я его много знал наизусть.
Эта последняя весть достигла лесных чащ, многочисленных в то время на земле русской, где укрывались разного рода беглые «лихие люди», сплотившиеся в правильно организованные шайки и наводившие на
мирных поселян и городских
обывателей страх, не меньший, чем там и сям появлявшиеся с окраин татарские полчища.