Неточные совпадения
— Нет крепости, которую нельзя было бы взять, при отчаянной храбрости войска и при колоссальной
жертве людьми, но Порт-Артур построен по последнему слову фортификационной науки и в этом смысле действительно может быть назван неприступным. Это подтвердил такой военный авторитет, как генерал Куропаткин, который осматривал его ещё задолго до
войны и в честь которого назван один из построенных там люнетов.
А между тем он несёт в Россию первую крупную
жертву сухопутной русско-японской
войны — тело убитого 18 июля генерала графа Фёдора Эдуардовича Келлера, в самом начале
войны сменившего генерала Засулича в командовании «восточным отрядом».
Неточные совпадения
Но как он вздрогнул, как воспрянул, // Когда пред ним незапно грянул // Упадший гром! когда ему, // Врагу России самому, // Вельможи русские послали // В Полтаве писанный донос // И вместо праведных угроз, // Как
жертве, ласки расточали; // И озабоченный
войной, // Гнушаясь мнимой клеветой, // Донос оставя без вниманья, // Сам царь Иуду утешал // И злобу шумом наказанья // Смирить надолго обещал!
Но не ясно ли: блаженство и зависть — это числитель и знаменатель дроби, именуемой счастьем. И какой был бы смысл во всех бесчисленных
жертвах Двухсотлетней
Войны, если бы в нашей жизни все-таки еще оставался повод для зависти. А он оставался, потому что оставались носы «пуговицей» и носы «классические» (наш тогдашний разговор на прогулке), потому что любви одних добивались многие, других — никто.
Когда же он очутился один, с изжогой и запыленным лицом, на 5-й станции, на которой он встретился с курьером из Севастополя, рассказавшим ему про ужасы
войны, и прождал 12 часов лошадей, — он уже совершенно раскаивался в своем легкомыслии, с смутным ужасом думал о предстоящем и ехал бессознательно вперед, как на
жертву.
Едва ли какая-либо революция может быть бедственнее для большой массы народа постоянно существующего порядка или скорее беспорядка нашей жизни с своими обычными
жертвами неестественной работы, нищеты, пьянства, разврата и со всеми ужасами предстоящей
войны, имеющей поглотить в один год больше
жертв, чем все революции нынешнего столетия.
Я могла бы наслаждаться счастием семейственным, удовольствиями доброй матери, богатством, благотворением, всеобщею любовию, почтением людей и — самою нежною горестию о великом отце твоем, но я все принесла в
жертву свободе моего народа: самую чувствительность женского сердца — и хотела ужасов
войны; самую нежность матери — и не могла плакать о смерти сынов моих!..