Неточные совпадения
Карп Карпович, продев
в петлю борта своего сюртука
салфетку, сам подавал кушанье
с достоинством, не как официант, или лакей, а как радушный хозяин. Разнеся блюдо и отдав его буфетчику, он становился к окну и прислонившись к стоявшему у стены столу, заложив нога на ногу и сложив
руки, разговаривал
с Ираидой Степановной о новостях, о соседях, о ближайших видах на урожай
в имении, или шутил
с «благородными», но всегда
в меру и
с достоинством.
Неточные совпадения
Мгновенно разостлав свежую скатерть на покрытый уже скатертью круглый стол под бронзовым бра, он пододвинул бархатные стулья и остановился перед Степаном Аркадьичем
с салфеткой и карточкой
в руках, ожидая приказаний.
Наконец бричка, сделавши порядочный скачок, опустилась, как будто
в яму,
в ворота гостиницы, и Чичиков был встречен Петрушкою, который одною
рукою придерживал полу своего сюртука, ибо не любил, чтобы расходились полы, а другою стал помогать ему вылезать из брички. Половой тоже выбежал, со свечою
в руке и
салфеткою на плече. Обрадовался ли Петрушка приезду барина, неизвестно, по крайней мере, они перемигнулись
с Селифаном, и обыкновенно суровая его наружность на этот раз как будто несколько прояснилась.
Он вскочил из-за стола, точно собираясь идти куда-то, остановился у окна
в цветах, вытер
салфеткой пот
с лица, швырнул ее на пол и, широко размахнув
руками, просипел:
Постепенно сквозь шум пробивался и преодолевал его плачущий, визгливый голос, он притекал
с конца стола, от человека, который, накачиваясь, стоял рядом
с хозяйкой, — тощий человек во фраке,
с лысой головой
в форме яйца, носатый,
с острой серой бородкой, — и, потрясая
рукой над ее крашеными волосами, размахивая
салфеткой в другой
руке, он кричал:
— Что тебе, леший, не спится? — сказала она и, согнув одно бедро, скользнула проворно мимо его, — бродит по ночам! Ты бы хоть лошадям гривы заплетал, благо нет домового! Срамит меня только перед господами! — ворчала она, несясь, как сильф, мимо его,
с тарелками, блюдами,
салфетками и хлебами
в обеих
руках, выше головы, но так, что ни одна тарелка не звенела, ни ложка, ни стакан не шевелились у ней.