Неточные совпадения
Около полугода со времени женитьбы этот
страшный кошмар наяву, казалось, совершенно оставил его — он забыл о
прошлом в чаду страсти обладания красавицей-женой, но как только эта страсть стала проходить, уменьшаться, в душе снова проснулись томительные воспоминания, и снова картина убийства в лесу под Вильной рельефно восставала в памяти мнимого Зыбина, и угрызения скрытой на глубине его черной души совести, казалось, по временам всплывшей наружу, не давали ему покоя.
Она лежала недвижимо, с устремленными в одну точку глазами. Перед ней неслись с поразительною рельефностью
страшные картины ее
прошлого.
Эту сплошную тучу перерезывают порой лучи света, лучи искреннего раскаяния в
прошлом, лучи светлой надежды на будущее, но мрак,
страшный мрак этого
прошлого борется с этими проблесками света, и в этой борьбе, кажется, сгущается вокруг нее еще сильнее, еще тяжелей ложится на ее душу, давит ее, и со дня на день невыносимее становится жить ей, особенно, когда гнетущие воспоминания так ясно и рельефно восстают перед нею, как теперь…
Неточные совпадения
Я не прерывал его. Тогда он рассказал мне, что
прошлой ночью он видел тяжелый сон: он видел старую, развалившуюся юрту и в ней свою семью в
страшной бедности. Жена и дети зябли от холода и были голодны. Они просили его принести им дрова и прислать теплой одежды, обуви, какой-нибудь еды и спичек. То, что он сжигал, он посылал в загробный мир своим родным, которые, по представлению Дерсу, на том свете жили так же, как и на этом.
Началась и потекла со
страшной быстротой густая, пестрая, невыразимо странная жизнь. Она вспоминается мне, как суровая сказка, хорошо рассказанная добрым, но мучительно правдивым гением. Теперь, оживляя
прошлое, я сам порою с трудом верю, что всё было именно так, как было, и многое хочется оспорить, отвергнуть, — слишком обильна жестокостью темная жизнь «неумного племени».
Позитивисты, исповедующие социальные утопии, ждут
страшного суда над злом
прошлого, ждут окончательного торжества правды на земле, но смешивают правду Божью с правдой человеческой, суд Божий с судом человеческим, чаяния Христа-Мессии с чаяниями Антихриста, земного бога.
Феня внимательно слушала неторопливую баушкину речь и проникалась
прошлым страшным горем, какое баушка принесла из далекой Расеи сюда, на каторгу. С детства она слышала все эти рассказы, но сейчас баушка Лукерья гнула свое, стороной обвиняя Феню в измене православию. Последнее испугало Феню, особенно когда баушка Лукерья сказала:
Было что-то
страшное в этом
прошлом, а что именно — в массе невозможно припомнить.