— Нет, воля тут, ваше сиятельство, не графская, а ваша! — низко наклонив голову, почти прошептала Настасья. — Коли вам я во всем открылась, значит, вашу волю мне и знать желательно, потому, коли узнает его сиятельство, что все я вам поведала, со света сживет меня, и сбежать мне куда сподручнее. Без вашей воли да без
слова вашего, что все, что я здесь вам ни говорила, в четырех стенах останется, я не жилица здесь, ваше сиятельство!
Мы уверены, что довольно было бы единого
слова вашего к сохранению тайны, но мы ведаем также и слабость сердца человеческого и потому, над священною книгою религии, наполняющею сердца всех нас, приемлем, для обеспечения себя, клятвы ваши, связующие вас посредством сей священной книги с нами: для того требуем мы клятвы к хранению тайны, дабы профаны, не понимающие цели братства, не могли издеваться над оною и употреблять во зло.
Неточные совпадения
— Наш разговор, о котором вы вспомнили, касался, Наталья Федоровна, совершенно иного чувства любви, нежели то, которое, как я заключил из
ваших слов, питает ко мне Екатерина Петровна, — начал он. — Я тоже готов любить ее, как друга, но она едва ли удовлетворится таким чувством. Иного же я питать к ней не могу…
— Гм! — крякнул Павел Кириллович. — А я, признаться сказать, приехал к
вашему превосходительству по поручению сына, вы дали
слово.
— Какое же
слово я дал,
ваше превосходительство, я свою дочь в выборе принуждать не буду, а она о Николае Павловиче и думать забыла, с большим вниманием и интересом к графу относится.
— Оправдываться не беспокойтесь,
ваше превосходительство, — раздражительно заметил Зарудин, — я ведь только к
слову заметил, а мой сын не будет соперником какому-нибудь Аракчееву.
— Да, я пригласила вас, чтобы, во-первых, с вами познакомиться, — Наталья Федоровна подчеркнула это
слово, как бы давая понять, что она даже сама позабыла о ночном визите к ней Настасьи, — так как граф сказал мне, что по нездоровью, вы не могли представиться мне в день нашего приезда и, кроме того, заявить вам, что с моим приездом
ваши обязанности не изменяются, так как хозяйством я заниматься не буду… Надеюсь, что граф будет по-прежнему вами доволен.
— Хитрить вы что-то изволите,
ваше сиятельство, — с комичной почтительностью заметила Бахметьева, усаживаясь на диван рядом с хозяйкой. — Кажется, вы мне не очень-то рады, так как в письмах ни
слова не вымолвили о желании меня видеть…
— Вы были злы под Эйлау, — сказал он ему между прочим и заключил разговор
словами: — Я всегда любовался
вашими дарованиями, еще более
вашею осторожностью.
— Нет, это нечестно, я должна вам все высказать, я освобождаю вас от
вашего слова, не гоните ту, другую… Я все равно не могу быть
вашей женой… Я буду ею только для света… — заспешила она.
— Я не крут,
ваше величество, а требую службы государю и отечеству по своей мерке, служи, как я служил, меня отличили, из ничтожества вызвали, значит, я служил неплохо, пусть служат так и другие, делом, а не
словами и… интригами…
— Я никогда не слыхал подобных оскорблений, — вскрикнул с бешенством Зыбин, — и вы дорого поплатитесь за
ваши слова!
— Превосходно изволили заметить, — отнесся Чичиков, — точно, не мешает. Видишь вещи, которых бы не видел; встречаешь людей, которых бы не встретил. Разговор с иным тот же червонец. Научите, почтеннейший Константин Федорович, научите, к вам прибегаю. Жду, как манны, сладких
слов ваших.
— Вы так и знали? — подхватил Лужин, — стало быть, уже и прежде имели хотя бы некоторые основания так заключать. Прошу вас, почтеннейшая Амалия Ивановна, запомнить
слова ваши, произнесенные, впрочем, при свидетелях.
Неточные совпадения
Стародум(читает). «…Я теперь только узнал… ведет в Москву свою команду… Он с вами должен встретиться… Сердечно буду рад, если он увидится с вами… Возьмите труд узнать образ мыслей его». (В сторону.) Конечно. Без того ее не выдам… «Вы найдете…
Ваш истинный друг…» Хорошо. Это письмо до тебя принадлежит. Я сказывал тебе, что молодой человек, похвальных свойств, представлен…
Слова мои тебя смущают, друг мой сердечный. Я это и давеча приметил и теперь вижу. Доверенность твоя ко мне…
Правдин (Стародуму).
Ваша малейшая жалоба,
ваше одно
слово пред правительством… и уж спасти ее нельзя.
— И будучи я приведен от тех его
слов в соблазн, — продолжал Карапузов, — кротким манером сказал ему:"Как же, мол, это так,
ваше благородие? ужели, мол, что человек, что скотина — все едино? и за что, мол, вы так нас порочите, что и места другого, кроме как у чертовой матери, для нас не нашли?
А вор-новотор этим временем дошел до самого князя, снял перед ним шапочку соболиную и стал ему тайные
слова на ухо говорить. Долго они шептались, а про что — не слыхать. Только и почуяли головотяпы, как вор-новотор говорил: «Драть их,
ваша княжеская светлость, завсегда очень свободно».
— Должно быть, тот род жизни, который вы избрали, отразился на
ваших понятиях. Я настолько уважаю или презираю и то и другое… я уважаю прошедшее
ваше и презираю настоящее… что я был далек от той интерпретации, которую вы дали моим
словам.