Неточные совпадения
С веселой,
почти торжествующей улыбкой вышел граф Алексей Андреевич из флигеля Минкиной. Забыты были и долг, и
клятва перед церковным алтарем. Изгнание властной домоправительницы, так недавно бесповоротно решенное графом, отличавшимся во всем другом железною волею и непоколебимою решимостью, таким образом, не состоялось. Минкина снова царствовала в его сердце. Такова была власть страсти над этим замечательным человеком.
Сначала он порывался было сейчас идти к графу, снова напомнить ему об обмане Настасьи, представить ему свое несчастное и неестественное положение в обществе и всю гнусность его поступка — украсть человека из родной семьи и воровски дать ему право незаконно пользоваться не принадлежащими ему именем, состоянием и
честью. Но Михаила Андреевича удерживала
клятва, данная родной матери, и страх мести со стороны Настасьи его матери за открытие тайны.
— Полно, полно! — с усмешкой остановил Леонтий, — разве титаниды, выродки старых больших людей. Вон почитай, у monsieur Шарля есть книжечка. «Napoleon le petit», [«Наполеон Малый» (фр.).] Гюго. Он современного Цесаря представляет в настоящем виде: как этот Регул во фраке дал
клятву почти на форуме спасать отечество, а потом…
Неточные совпадения
Почти всегда серьезные привязанности являются в женщинах результатом того, что их завлекали, обманывали надеждами, обещаниями, — ну и в таком случае мы, благодаря бога, не древние, не можем безнаказанно допускать амуру писать
клятвы на воде.
— Это исключения, а исключения
почти всегда не хороши. «Окровавленные объятия, страшная
клятва, удар кинжала!..»
Поцеловала Елена Дмитриевна молодого боярина! Обманула жена лукавая мужа старого! Забыла
клятву, что дала перед господом! Как покажется она теперь Дружине Андреичу? Догадается он обо всем по глазам ее. И не таков он муж, чтоб простил ее! Не дорога жизнь боярину, дорога ему
честь его! Убьет он, старый, убьет и жену, и Никиту Романыча!
— Знаю я, — говорила она, — ведь я тоже была молода, знаю я цену этим
клятвам! Нет, я уж написала сыну, чтоб он возвращался скорее отомстить за свою
честь!
От избытка счастья она крепко сжимала себе руки, уверяла, что все прекрасно, и клялась, что будет любить вечно, и эти
клятвы и наивная,
почти детская уверенность, что ее тоже крепко любят и будут любить вечно, молодили ее лет на пять.