Неточные совпадения
Союзники хотели покончить
дело миролюбиво и с этой целью предлагали
Наполеону даже некоторые уступки, как вдруг он нарушил люневильский договор, присоединив к Франции Генуэзскую республику и отдав Лукку своей сестре Елизе, принцессе Баччиоки.
Пока австрийские стратеги педантично, с циркулем в руках рассчитывали, что
Наполеон до Дуная должен будет идти не менее 64
дней,
Наполеон явился через 40
дней, отрезал Маака от спешивших к нему русских войск, окружил в Ульме и заставил его с пятьюдесятью тысячами сдаться на капитуляцию.
Так как на военном совете, под председательством императора Франца, решено было пожертвовать Веной, то Кутузов отступал на северо-восток к Брюну, вступая на пути в отдельные стычки с авангардом французов; особенно сильна была стычка у Дюрпштейна: «Этот
день был
днем резни», — пишет
Наполеон в своем бюллетене.
Сам
Наполеон дивился храбрости русского арьергарда. «Русские гренадеры выказали неустрашимость», — писал он в своем бюллетене. Имя Багратиона, как героя, обошло всю Россию. За
дело при Шенграбене он был произведен в генерал-лейтенанты, получил Георгиевский крест второй степени и командирский крест ордена Марии Терезы от императора Франца; последнего ордена никто из русских еще не имел.
Через два
дня союзники дошли до Аустерлица и здесь решили дать битву
Наполеону, так как в этой местности австрийцы нередко производили маневры.
Начались отдельные стычки в разных местах: войска храбростью заслужили удивление
Наполеона: офицеры и солдаты «дрались как львы», но их частные усилия гибли бесплодно, и битва к концу
дня окончательно была проиграна.
После несчастной битвы под Аустерлицом, австрийский император Франц, как мы уже говорили, вступил с
Наполеоном в переговоры о мире, перемирие было подписано 26 ноября 1805 года, а на другой
день император Александр Павлович уехал в Петербург. Воображение его было чересчур потрясено ужасными сценами войны; как человек он радовался ее окончанию, но как монарх сказал перед отъездом следующую фразу, достойную великого венценосца...
По объявлении войны, когда сделаны были военные распоряжения и русские войска двинулись к прусской границе, вдруг получено было известие о полном поражении Пруссии. Обстоятельство, неприятное само по себе, было для нас тем более неприятным, что придавало
делу другой оборот. Не отказываясь от войны с
Наполеоном, русские из союзников должны были обратиться в главных деятелей, и вместо того, чтобы прогнать
Наполеона за Рейн, должны были заботиться о защите своих собственных границ.
Оправдалась она и в данном случае: болезнь Николая Павловича оказалась очень кстати, она помогла скрыть его покушение на свою жизнь от начальства, так как за время ее от незначительного поранения виска не осталось и следа, хотя, как мы знаем из слов Бахметьевой, это не совсем осталось тайной для петербургского общества, и рассказ об этом с разными прикрасами довольно долго циркулировал в гвардейских полках и в великосветских гостиных, но затем о нем забыли, на сцену выступили другие злобы
дня, главная из которых была предстоящая вновь война с
Наполеоном, как бы предугаданная русским обществом и войском ранее, нежели она стала известна правительственным сферам.
Граф Алексей Андреевич предложил своей жене отправиться на лето в Грузино, куда сам рассчитывал наезжать лишь изредка, занятый множеством государственных
дел, осложненных все еще продолжавшейся войной с
Наполеоном на прусской территории.
В
день подписания перемирия 10 (22) июня
Наполеон пригласил князя Лобанова к себе на обед.
В тот самый
день, в который войска
Наполеона переправились через Неман и, оттеснив казаков, заняли русскую территорию, император Александр Павлович был на бале, дававшемся ему его флигель-адъютантами по подписке, для которого богатый помещик Виленской губернии, граф Бенингсен, любезно предоставил свой загородный дом в Закрете.
На другой
день было написано государем письмо к
Наполеону следующего содержания...
— Ты слышал отзыв? — сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoléon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой
день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Мужчины, по-английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских
делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.
Неточные совпадения
Конечно, поверить этому чиновники не поверили, а, впрочем, призадумались и, рассматривая это
дело каждый про себя, нашли, что лицо Чичикова, если он поворотится и станет боком, очень сдает на портрет
Наполеона.
Англичанин стоит и сзади держит на веревке собаку, и под собакой разумеется
Наполеон: «Смотри, мол, говорит, если что не так, так я на тебя сейчас выпущу эту собаку!» — и вот теперь они, может быть, и выпустили его с острова Елены, и вот он теперь и пробирается в Россию, будто бы Чичиков, а в самом
деле вовсе не Чичиков.
Уж если я столько
дней промучился: пошел ли бы
Наполеон, или нет? так ведь уж ясно чувствовал, что я не
Наполеон…
— А что и в самом
деле! — сказал он, как бы надумавшись, — ведь это ж так и было! Вот что: я хотел
Наполеоном сделаться, оттого и убил… Ну, понятно теперь?
Я признаю, что женщина есть существо подчиненное и должна слушаться. Les femmes tricottent, [
Дело женщины — вязанье (фр.).] как сказал
Наполеон, — усмехнулся почему-то Коля, — и по крайней мере в этом я совершенно
разделяю убеждение этого псевдовеликого человека.