Неточные совпадения
Офицер обратился к начальнику дивизии и
рассказал ему, как было дело. Пригласили д-ра Васильева. Генерал, начальник его штаба и два штаб-офицера разобрали дело и порешили:
смотритель был обязан крикнуть: «встать!» От ареста его освободили, но перевели из госпиталя в строй.
За Давыдовым по пятам всюду следовал
смотритель, офицер-поручик, взятый из запаса. До призыва он служил земским начальником.
Рассказывали, что, благодаря большой протекции, ему удалось избежать строя и попасть в
смотрители госпиталя. Был это полный, красивый мужчина лет под тридцать, — туповатый, заносчивый и самовлюбленный, на редкость ленивый и нераспорядительный. Отношения с главным врачом у него были великолепные. На будущее он смотрел мрачно и грустно.
Делопроизводитель
рассказывал долго. Главный врач и
смотритель жадно слушали его, как ученики — талантливого, увлекательного учителя. После ужина главный врач велел обоим Брукам уйти. Он и
смотритель остались с гостем наедине.
В первом часу ночи, когда мы уже были в постелях, к нам зашел старший Брук, помощник
смотрителя. Только Шанцер сидел за столом и писал письма. Часа полтора Брук
рассказывал Шанцеру о сегодняшних беседах, и оба они хохотали, сдерживаясь, чтобы не разбудить Селюкова и Гречихина.
Главный врач охотно и долго
рассказывал о своих скитаниях вместе с
смотрителем, о лишениях, испытанных ими в дороге.
Пришли мы в Гунчжулин. Он тоже весь был переполнен войсками. Помощник
смотрителя Брук с частью обоза стоял здесь уже дней пять. Главный врач отправил его сюда с лишним имуществом с разъезда, на который мы были назначены генералом Четыркиным. Брук
рассказывал: приехав, он обратился в местное интендантство за ячменем. Лошади уже с неделю ели одну солому. В интендантстве его спросили...
Потом
смотритель рассказывал, что по дороге нигде нет ни волков, ни медведей, а есть только якуты; «еще ушканов (зайцев) дивно», да по Охотскому тракту у него живут, в своей собственной юрте, две больные, пожилые дочери, обе девушки, что, «однако, — прибавил он, — на Крестовскую станцию заходят и медведи — и такое чудо, — говорил смотритель, — ходят вместе со скотом и не давят его, а едят рыбу, которую достают из морды…» — «Из морды?» — спросил я. «Да, что ставят на рыбу, по-вашему мережи».
Неточные совпадения
Смотритель стал
рассказывать недавний случай драки между арестантами, кончившейся убийством.
Строгость
смотрителя происходила преимущественно оттого, что в переполненной вдвое против нормального тюрьме в это время был повальный тиф. Извозчик, везший Нехлюдова,
рассказал ему дорогой, что «в тюрьме гораздо народ теряется. Какая-то на них хворь напала. Человек по двадцати в день закапывают».
Меньшов подошел тоже к окну и тотчас же начал
рассказывать, сначала робко поглядывая на
смотрителя, потом всё смелее и смелее; когда же
смотритель совсем ушел из камеры в коридор, отдавая там какие-то приказания, он совсем осмелел.
Моя беседа с Карпом Ерофеичем затянулась далеко за полночь, и все истории, которые он мне
рассказывал, касались только каторги и ее героев, как, например,
смотритель тюрьмы Селиванов, который под горячую руку отбивал кулаком замки у дверей и в конце концов был убит арестантами за жестокое с ними обращение.
Про одного
смотрителя тюрьмы
рассказывают, что, когда при нем секли, он насвистывал; другой, старик, говорил арестанту с злорадством: «Что ты кричишь, господь с тобой?