Неточные совпадения
У моей
больной опухоль живота — вот все, что я могу сказать, если хочу
отнестись к делу сколько-нибудь добросовестно; вырабатывать же из себя шарлатана я не имею никакого желания и не стану «уверенно» объявлять, что имею дело с гидронефрозом, зная, что это легко может оказаться и саркомой, и эхинококком, и чем угодно.
Причиной этой ошибки было то, что Рикор, совершивший бесчисленное количество прививок венерическим
больным, не решался экспериментировать над здоровыми [По этому поводу совершенно справедливо замечает Ринекер: «Непонятно, почему Рикор с таким безусловным порицанием
относится к прививкам здоровым людям; при массе его опытов не могло же ему остаться неизвестным, что и прививки
больным не особенно редко опасны для них».
«Вот как
относятся врачи
к больным, вверяющим в их руки свое здоровье!» — скажет иной читатель, прочитав эту главу.
От сотни-другой этих героев заключать о геройстве врачебного сословия вообще столь же несправедливо, как из вышеприведенных опытов над
больными делать заключение, что так
относятся к своим
больным врачи вообще.
Понять всю тяжесть и сложность дела,
к каждому новому
больному относиться с неослабевающим сознанием новизны и непознанности его болезни, непрерывно и напряженно искать и работать над собою, ничему не доверять, никогда не успокаиваться.
Такие переломы
относятся к числу так называемых самородных переломов: у мальчика, как впоследствии оказалось, была центральная костномозговая саркома; она разъела изнутри кость и уничтожила ее обычную твердость; достаточно было первого сильного движения, чтобы случился перелом; тот же самый перелом сам собою сделался бы у
больного или в клинике, или на возвратном пути домой.
Я вышел возмущенный. Горе их было, разумеется, вполне законно и понятно: но чем заслужил я такое отношение
к себе? Они видели, как я был
к ним внимателен, — и хоть бы искра благодарности! Когда-то в мечтах я наивно представлял себе подобные случаи в таком виде:
больной умирает, но близкие видят, как горячо и бескорыстно
относился я
к нему, и провожают меня с любовью и признательностью.
И муж, и жена
относились ко мне с тем милым доверием, которое так дорого врачу и так поднимает его дух; каждое мое назначение они исполняли с серьезною, почти благоговейною аккуратностью и тщательностью.
Больная пять дней сильно страдала, с трудом могла раскрывать рот и глотать. После сделанных мною насечек опухоль опала,
больная стала быстро поправляться, но остались мускульные боли в обеих сторонах шеи. Я приступил
к легкому массажу шеи.
Скоро явился Евгений Иванович Суровцев, гимназический врач, человек маленький, черный, юркий, любитель разговоров о политике и о новостях. Знаний больших у него не было, но он внимательно
относился к больным, лекарствам предпочитал диэту и гигиену и потому лечил успешно.
Бургмейер(с волнением в голосе). Нет, я не того испугался!.. Я испугался еще, когда вы заранее велели мне сказать, что желаете получить с меня тысячу рублей! Врачу, который так
относится к больным, я не могу доверять.
Неточные совпадения
К Туробоеву
относились неопределенно, то — ухаживая за ним, как за
больным, то — с какой-то сердитой боязнью.
Веревкин каждый день ездил в бахаревский дом. Его появление всегда оживляло раскольничью строгость семейной обстановки, и даже сама Марья Степановна как-то делалась мягче и словоохотливее. Что касается Верочки, то эта умная девушка не предавалась особенным восторгам, а
относилась к жениху, как
относятся благоразумные
больные к хорошо испытанному и верному медицинскому средству. Иногда она умела очень тонко посмеяться над простоватой «натурой» Nicolas, который даже смущался и начинал так смешно вздыхать.
Раньше она как-то индифферентно
относилась к этим двум половинам, но теперь их смысл для нее выяснился вполне: Марья Степановна и не думала смиряться, чтобы по крайней мерс дойти до кабинета
больного мужа, — напротив, она, кажется, никогда еще не блюла с такой щепетильностью святую отчужденность своей половины, как именно теперь.
Но и тут происходили удивительные вещи: усиленное внимание, с каким он
относился к своим
больным, казалось ему аффектированным и деланым и что в сущности он только ломает жалкую комедию, напрасно стараясь убежать хоть на несколько часов от самого себя.
— «Толкуй
больной с подлекарем», — проговорил, вставая, Канунников. — У меня еще делов и боже мой. Прощайте. Прощай, лукавый рабе, —
отнесся он
к Лобачевскому. — Молокососов-то не одобряешь, а сам такой же, только потаенный. Потаенный, — шутил он, тряся руку молодому медику. — Волки, все вы волки, отличные господа перед господом. А ты, новый барин, древности тоже сопротивник?