Неточные совпадения
Что же делать? «Смелей, человек, и будь горд! Не ты виноват!» Нужно только дерзнуть, нужно только сбросить крышку — и будет свобода. Встанет придавленный дьявол, разомнется и поведет человека. Наступит цельная
жизнь и
яркое счастье, — пускай страшная
жизнь, дьявольское счастье, но
жизнь и счастье.
Но бывают миги, когда раздельные огоньки эти сбиваются вихрем в одно место. Тогда темнота вдруг прорезывается ослепительно
ярким светом. Разрозненные элементы
жизни, сжатые в одно, дают впечатление неслыханного напряжения, близкого к взрыву. И как раньше невозможно было жить от угрюмого мрака, от скудости жизненных сил, так теперь
жизнь становится невозможною вследствие чудовищного избытка сил и света.
Если бы
жизнь кругом они, действительно, почувствовали, как правду, то, как правду же, они почувствовали бы и самое время. Отрицанием же времени, признанием ненужности его они только еще
ярче подчеркивают свою полную неспособность к
жизни и к ее правде.
Когда
жизни нет и надеяться не на что, когда душа бессильна на счастье, когда вечный мрак кругом, тогда призрак
яркой, полной
жизни дается страданием.
Солнце —
яркое, горячее солнце над прекрасною землею. Куда ни взглянешь, всюду неожиданная, таинственно-значительная
жизнь, всюду блеск, счастье, бодрость и вечная, нетускнеющая красота. Как будто из мрачного подземелья вдруг вышел на весенний простор, грудь дышит глубоко и свободно. Вспоминается далекое, изжитое детство: тогда вот мир воспринимался в таком свете и чистоте, тогда ощущалась эта таинственная значительность всего, что кругом.
Борьба и связанные с нею опасности высоко поднимают для Толстого темп
жизни, делают
жизнь еще более
яркой, глубокой и радостной. Начинается бой. «Началось! Вот оно! Страшно и весело! — говорило лицо каждого солдата и офицера».
Вот и Борис Друбецкой в «Войне и мире».
Яркая, радостная
жизнь широко раскрыта перед ним. Но он отворачивается от нее. Все живые движения души у него на узде. Никогда он не забудется, никогда вольно не отдастся
жизни. Холодно и расчетливо он пользуется ею исключительно для устройства карьеры. Для карьеры вступает в связь с красавицею Элен, порывает с Наташей, женится на богачке Жюли.
Чутко вслушиваться в них, смело следовать им — и
жизнь засияет чудесным, неслыханно
ярким светом.
Перед лицом ужаса и смерти только
ярче и торжественнее горит в них
жизнь, только теснее все сливаются в одно.
Дальше в
жизнь, дальше, еще дальше! И перед изумленным взором раскрываются все новые дали, и все
ярче они освещены, и уж начинает ощущать человек, что
яркий свет этих далей — не от земного солнца, а от какого-то другого, ему неведомого. И под светом этого таинственного солнца равно преображаются и печали людские, и радости.
«Иду, чтобы сгореть как можно
ярче, и глубже осветить тьму
жизни. И гибель для меня — моя награда. Иных наград не нужно для меня. Я вижу: власть — постыдна и скучна, богатство — тяжело и глупо, а слава — предрассудок, возникший из неумения людей ценить самих себя и рабской их привычки унижаться».
В судорожном усилии человек на миг выкарабкался из мрачного своего подполья, — и увидел
яркое солнце, увидел истину
жизни.
И как сверкает, как кипит и пенится в гомеровском эллине эта сила
жизни! Весь строй его души, весь тонус ее — совсем другой, чем у нас. Только в детях можем мы еще наблюдать это
яркое, свежее, радостно-жадное переживание
жизни во всех ее проявлениях.
Какой желать другой
жизни, если эта
жизнь может быть так чудесно
ярка и прекрасна?
И это же чувство освежения, с другой стороны, нередко испытывает человек после хорошей попойки: при
жизни вялой и однообразной, лишенной
ярких переживаний, такая попойка дает душе своеобразную встряску, что-то в ней как будто разряжается, просветляется, и человек более бодрым возвращается в свою вялую
жизнь.
Но все
ярче в этом мраке начинало светиться лучезарное лицо бога
жизни и счастья. Каждую минуту имя его, казалось бы, могло быть названо. Ницше уже говорит о себе: «Мы, гиперборейцы»… Профессор классической филологии, он, конечно, хорошо знал, что над счастливыми гиперборейцами безраздельно царит Аполлон, что Дионису делать у них нечего.
Род однодневный!
Что — кто-нибудь? И что — никто?
Лишь сновиденье тени — человек,
Но если луч падет от божества,
То светом
ярким озаряет он
Людей, и сладостною станет
жизнь…
Нутро одного человека — здоровое, крепкое, насквозь освещенное радостно-ярким инстинктом
жизни; он жадно и безотчетно влюблен в
жизнь, бодро переносит во славу ее жесточайшие удары судьбы.
Неточные совпадения
Занятия его и хозяйством и книгой, в которой должны были быть изложены основания нового хозяйства, не были оставлены им; но как прежде эти занятия и мысли показались ему малы и ничтожны в сравнении с мраком, покрывшим всю
жизнь, так точно неважны и малы они казались теперь в сравнении с тою облитою
ярким светом счастья предстоящею
жизнью.
Утро было прекрасное: опрятные, веселые дома с садиками, вид краснолицых, красноруких, налитых пивом, весело работающих немецких служанок и
яркое солнце веселили сердце; но чем ближе они подходили к водам, тем чаще встречались больные, и вид их казался еще плачевнее среди обычных условий благоустроенной немецкой
жизни.
Блеснет заутра луч денницы // И заиграет
яркий день; // А я, быть может, я гробницы // Сойду в таинственную сень, // И память юного поэта // Поглотит медленная Лета, // Забудет мир меня; но ты // Придешь ли, дева красоты, // Слезу пролить над ранней урной // И думать: он меня любил, // Он мне единой посвятил // Рассвет печальный
жизни бурной!.. // Сердечный друг, желанный друг, // Приди, приди: я твой супруг!..»
От природы была она характера смешливого, веселого и миролюбивого, но от беспрерывных несчастий и неудач она до того яростно стала желать и требовать, чтобы все жили в мире и радости и не смели жить иначе, что самый легкий диссонанс в
жизни, самая малейшая неудача стали приводить ее тотчас же чуть не в исступление, и она в один миг, после самых
ярких надежд и фантазий, начинала клясть судьбу, рвать и метать все, что ни попадало под руку, и колотиться головой об стену.
Жизнь очень похожа на Варвару, некрасивую, пестро одетую и — неумную. Наряжаясь в
яркие слова, в стихи, она, в сущности, хочет только сильного человека, который приласкал бы и оплодотворил ее. Он вспомнил, с какой смешной гордостью рассказывала Варвара про обыск у нее Лидии и Алине, вспомнил припев дяди Миши: