Неточные совпадения
— А ты как думал? Ты думал, он дурак, зверь-то? Нет, он
умней человека, даром, что свинья называется. Он все знает. Хоть то в пример возьми: человек по следу пройдет, не заметит, а свинья как наткнется на твой след, так сейчас отдует и прочь; значит, ум в ней есть, что ты свою вонь не чувствуешь, а она слышит… Она свинья, а все она не хуже тебя: такая же тварь божия. Эх-ма! Глуп человек, глуп, глуп человек!»
Что-то знает в этой таинственной области дядя Ерошка. «Он удивился, почему русские все просты, и отчего они ничего не знают, а все ученые». Русские господа не знают, а
зверь знает. «Ты думал, он дурак, зверь-то? Нет, он
умней человека. Он все знает… Глуп человек, глуп, глуп человек!..»
— Ванька-внук тоже вот учит всё меня, такой
умный зверь! Жили, говорит, жили вы, а теперь из-за вашей жизни на улицу выйти стыдно — вона как, брат родной, во-от оно ка-ак!
Неточные совпадения
— Для знакомой собаки. У меня, батенька, «влеченье, род недуга» к бездомным собакам. Такой
умный, сердечный
зверь и — не оценен! Заметьте, Самгин, никто не умеет любить человека так, как любят собаки.
Дубельт — лицо оригинальное, он, наверно,
умнее всего Третьего и всех трех отделений собственной канцелярии. Исхудалое лицо его, оттененное длинными светлыми усами, усталый взгляд, особенно рытвины на щеках и на лбу — явно свидетельствовали, что много страстей боролось в этой груди, прежде чем голубой мундир победил или, лучше, накрыл все, что там было. Черты его имели что-то волчье и даже лисье, то есть выражали тонкую смышленость хищных
зверей, вместе уклончивость и заносчивость. Он был всегда учтив.
И услышала она, ровно кто вздохнул, за беседкою, и раздался голос страшный, дикой и зычный, хриплый и сиплый, да и то говорил он еще вполголоса; вздрогнула сначала молодая дочь купецкая, красавица писаная, услыхала голос
зверя лесного, чуда морского, только со страхом своим совладала и виду, что испужалася, не показала, и скоро слова его ласковые и приветливые, речи
умные и разумные стала слушать она и заслушалась, и стало у ней на сердце радошно.
С этого дня Серафина стала следить за влюбленными, как
умная собака за дичью, что, однако, не мешало им видеться украдкой, ночами — ведь любовь хитра и ловка тоже, как
зверь.
И он не знал, что Мать —
зверь столь же
умный, безжалостный, как и бесстрашный, если дело идет о жизни, которую она, Мать, творит и охраняет.