Неточные совпадения
Для Толстого в недрах жизни нет никакого мрака, никаких чудищ и тарантулов. Есть только светлая тайна, которую человек радостно и восторженно старается разгадывать. Не прочь от жизни, а в жизнь — в самую глубь ее, в самые недра! Не с далекого неба спускается
бог на
темную жизнь. Сама жизнь разверзается, и из ее светлых, таинственных глубин выходит
бог. И он неотрывен от жизни, потому что жизнь и
бог — это одно и то же.
Бог есть жизнь, и жизнь есть
бог.
Все время
боги становятся людям поперек дороги, ни на одну минуту не дают возможности свободно развернуть свои силы.
Боги предопределяют исход боя, посылают ужас на храбрых, сильными делают слабых, вырывают своих поверженных любимцев из-под копья и уносят их в
темном облаке. Зевс посылает Агамемнону лживый сон, чтобы побудить его к бою, в котором греки будут разбиты. Умирающий Патрокл знает, что поверг его не Гектор, с которым он сражался, а стоявший за Гектором Аполлон...
Если же кто из
богов мне пошлет потопление в
темнойБездне, я выдержу то отверделою в бедствиях грудью:
Много встречал я напастей, немало трудов перенес я
В море и битвах; пускай же случится со мною и это.
Темною ночью, при мелькающем свете факелов, двигались по горам толпы людей, встречавших
бога; особенно всегда бывало много женщин.
В определенное время
темные, чудовищные силы растерзывали на части прекрасного
бога, он умирал в муках и исчезал в подземном мире.
В этом пепле заключались останки и титанов, и пожранного ими
бога Диониса; поэтому и сами люди состоят из двух начал:
темного, земного, телесного, титанического — и светлого, сверхземного, духовного, божественного.
Но он верит в
бога, — и человек преображен: ясный и светлый, радостно идет он через жизнь, и на всю эту
темную, низменную жизнь лучится от него тихий, блаженный свет.
Они действительно рождаются дважды: один раз — для
темной, страдальческой земной жизни, во второй раз — для блаженной жизни в
боге.
А может быть, столкнет его судьба с хорошим человеком, — есть они на Руси и в рясах, и в пиджаках, и в посконных рубахах; прожжет его этот человек огненным словом, ужасом наполнит за его скотскую жизнь и раскроет перед ним новый мир, где легки земные скорби, где молитвенный восторг, свет и
бог. И покорно понесет просветленный человек
темную свою жизнь. Что она теперь для него? Чуждое бремя, на короткий только срок возложенное на плечи. Наступит час — и спадет бремя, и придет светлое освобождение.
Неточные совпадения
Темнеет слава их знамен, // И
бога браней благодатью // Наш каждый шаг запечатлен.
Я бросился наверх, вскочил на пушку, смотрю: близко, в полуверсте, мчится на нас — в самом деле «
бог знает что»: черный крутящийся столп с дымом, похожий, пожалуй, и на пароход; но с неба, из облака, тянется к нему какая-то
темная узкая полоса, будто рукав; все ближе, ближе.
— Да
бог его знает… Он, кажется, служил в военной службе раньше… Я иногда, право, боюсь за моих девочек: молодо-зелено, как раз и головка закружится, только доктор все успокаивает… Доктор прав: самая страшная опасность та, которая подкрадывается к вам
темной ночью, тишком, а тут все и все налицо. Девочкам во всяком случае хороший урок… Как вы думаете?
Но у Бёме она в
Боге, как Его
темное начало, у меня же вне
Бога.
Глядя на
темные иконы большими светящимися глазами, она советует
богу своему: