Неточные совпадения
«Но во
сне, когда Анна не имела власти над своими мыслями, ее положение
представлялось ей во всей безобразной наготе своей.
Сном представлялся мне тогда мир и художественным созданием бога, — цветным дымом перед глазами божественно-недовольного…
Но ведь Дионис — именно бог страдающий и растерзанный. Именно в «Рождении трагедии» мир
представлялся Ницше
сном и цветным дымом. «Истинно-сущее и Первоединое, — писал он, — как вечно-страждущее и исполненное противоречий, нуждается для своего постоянного освобождения в восторженных видениях, в радостной иллюзии». Слушая подобные речи «дионисического» Заратустры, мы готовы спросить так же, как древний эллин по поводу трагедии...
Я только оглянулся на постели и, увидав, что Лаптева нет возле меня, подумал, что его со мною и не было: все действительное мне
представлялось сном, и один сон был как будто действительностию.
Неточные совпадения
Как бы пробудившись от
сна, Левин долго не мог опомниться. Он оглядывал сытую лошадь, взмылившуюся между ляжками и на шее, где терлись поводки, оглядывал Ивана кучера, сидевшего подле него, и вспоминал о том, что он ждал брата, что жена, вероятно, беспокоится его долгим отсутствием, и старался догадаться, кто был гость, приехавший с братом. И брат, и жена, и неизвестный гость
представлялись ему теперь иначе, чем прежде. Ему казалось, что теперь его отношения со всеми людьми уже будут другие.
Зато во
сне, когда она не имела власти над своими мыслями, ее положение
представлялось ей во всей безобразной наготе своей.
Время серенькое, день удушливый, местность совершенно такая же, как уцелела в его памяти: даже в памяти его она гораздо более изгладилась, чем
представлялась теперь во
сне.
Он не помнил, когда она ушла, уснул, точно убитый, и весь следующий день прожил, как во
сне, веря и не веря в то, что было. Он понимал лишь одно: в эту ночь им пережито необыкновенное, неизведанное, но — не то, чего он ждал, и не так, как
представлялось ему. Через несколько таких же бурных ночей он убедился в этом.
Возмущенные соки мыслию стремилися, мне спящу, к голове и, тревожа нежный состав моего мозга, возбудили в нем воображение. Несчетные картины
представлялись мне во
сне, но исчезали, как легкие в воздухе пары. Наконец, как то бывает, некоторое мозговое волокно, тронутое сильно восходящими из внутренних сосудов тела парами, задрожало долее других на несколько времени, и вот что я грезил.