Неточные совпадения
В книге своей «О рождении трагедии» молодой Ницше воскресил из греческой старины колоссальные
образы двух главных эллинских
божеств — Аполлона и Диониса.
Восстановим в общих чертах
образы двух этих эллинских
божеств, как их понимал Ницше.
Жуткие
образы догомеровских
божеств, свирепых и злобных, рассеивались, как ночные призраки, мир очищался от населявшей его таинственной нечисти.
Подобно большинству крупных греческих богов, Аполлон создался из слияния целого ряда разнообразнейших местных
божеств. Постепенно из бога стад, из бога растительности, из бога солнечного света образовался колоссальный образ-символ, вмещающий в себе все существеннейшие стороны одного цельного, определенного, всеисчерпывающего отношения к жизни.
Якоб Буркгардт отмечает одну характерную особенность бога Диониса. «От всех других эллинских
божеств, — говорит он, — Дионис отличается, между прочим, тем, что он фанатическим
образом требует своего прославления и признания; он один проявляет заботу и ярость, когда ему повсюду не служат».
Возрим мы в области обширны, // Где тусклый трон стоит рабства. // Градские власти там все мирны, // В царе зря
образ божества. // Власть царска веру охраняет, // Власть царску вера утверждает; // Союзно общество гнетут; // Одно сковать рассудок тщится, // Другое волю стерть стремится; // На пользу общую, — рекут.
Неточные совпадения
Бог-Отец, Бог-Сын, Бог-Дух —
образы и символы невыразимого
Божества, и это имеет огромное экзистенциальное значение.
Чужды раболепствования не токмо в том, что благоговение наше возбуждать может, но даже и в люблении нашем, мы, отдавая справедливость великому мужу, не возмним быти ему богом всезиждущим, не посвятим его истуканом на поклонение обществу и не будем пособниками в укоренении какого-либо предрассуждения или ложного заключения. Истина есть высшее для нас
божество, и если бы всесильный восхотел изменить ее
образ, являяся не в ней, лице наше будет от него отвращенно.
Все равно, что бы я ни был: такой же зверь, как и все, на котором трава вырастет, и больше ничего, или я рамка, в которой вставилась часть единого
Божества, всё — таки надо жить наилучшим
образом.
«Подумаем, — так говорил архимандрит, — не лучше ли было бы, если бы для устранения всякого недоумения и сомнения, которые длятся так много лет, Иисус Христос пришел не скромно в
образе человеческом, а сошел бы с неба в торжественном величии, как
Божество, окруженное сонмом светлых, служебных духов. Тогда, конечно, никакого сомнения не было бы, что это действительно
Божество, в чем теперь очень многие сомневаются. Как вы об этом думаете?»
И те, которые, скрываясь во мраке отдаления — под тению снежного Кавказа или за вечными льдами пустынной Сибири, — никогда не зрели
образа Бессмертной, и те чувствовали спасительное действие Ее правления; и для тех была Она
Божеством невидимым, но благотворным.