Неточные совпадения
В этом гармоническом чувствовании мирового ритма, в этом признании
божественной сущности судьбы коренится та любовь к року, — amor fati, — о которой в позднейших своих работах с таким
восторгом говорит Ницше: «Моя формула для величия человека есть amor fati: не хотеть ничего другого ни впереди, ни позади, ни во всю вечность. Не только переносить необходимость, но и не скрывать ее, — любить ее… Являешься необходимым, являешься частицею рока, принадлежащим к целому, существуешь в целом»…
Неточные совпадения
Ему не собрать народных рукоплесканий, ему не зреть признательных слез и единодушного
восторга взволнованных им душ; к нему не полетит навстречу шестнадцатилетняя девушка с закружившеюся головою и геройским увлечением; ему не позабыться в сладком обаянье им же исторгнутых звуков; ему не избежать, наконец, от современного суда, лицемерно-бесчувственного современного суда, который назовет ничтожными и низкими им лелеянные созданья, отведет ему презренный угол в ряду писателей, оскорбляющих человечество, придаст ему качества им же изображенных героев, отнимет от него и сердце, и душу, и
божественное пламя таланта.
Пашенька чувствует прилив нежности, которая постепенно переходит в
восторг. Она ластится к бабеньке, целует у ней ручки и глазки, называет царицей и
божественной. Марья Петровна сама растрогана; хоть и порывается она заметить, по поводу Михея Пантелеева, что все-таки следует иногда"этим подлецам"снисходить, но заметка эта утопает в другом рассуждении, выражающемся словами:"а коли по правде, что их, канальев, и жалеть-то!"Таким образом время проводится незаметно до самого приезда дяденек.
— А посмотрите, нет, посмотрите только, как прекрасна, как обольстительна жизнь! — воскликнул Назанский, широко простирая вокруг себя руки. — О радость, о
божественная красота жизни! Смотрите: голубое небо, вечернее солнце, тихая вода — ведь дрожишь от
восторга, когда на них смотришь, — вон там, далеко, ветряные мельницы машут крыльями, зеленая кроткая травка, вода у берега — розовая, розовая от заката. Ах, как все чудесно, как все нежно и счастливо!
Но, полно думою преступной, // Тамары сердце недоступно //
Восторгам чистым. Перед ней // Весь мир одет угрюмой тенью; // И всё ей в нем предлог мученью — // И утра луч и мрак ночей. // Бывало только ночи сонной // Прохлада землю обоймет, // Перед
божественной иконой // Она в безумьи упадет // И плачет; и в ночном молчанье // Ее тяжелое рыданье // Тревожит путника вниманье; // И мыслит он: «То горный дух // Прикованный в пещере стонет!» // И чуткий напрягая слух, // Коня измученного гонит…
Вы, которые имели счастие видеть тогдашнюю цветущую юность Ее, вы доныне говорите с
восторгом о первых живых чувствах удивления, возбужденных в сердце вашем Ангельским видом Ее, редким соединением
божественных прелестей!