Неточные совпадения
— «Здоровье доставать»… Как вы будете здоровье доставать? — возразил Андрей Иванович. — Тогда нужно
отказаться от знания,
от развития; только на фабрике двенадцать часов поработать, — и то уж здоровья не достанешь… Нет, я о таких девушках очень высоко понимаю. В чем душа держится, кажется, щелчком убьешь, — а какая
сила различных стремлений, какой дух!
Неточные совпадения
— Ага! родственное чувство заговорило, — спокойно промолвил Базаров. — Я заметил: оно очень упорно держится в людях.
От всего готов
отказаться человек, со всяким предрассудком расстанется; но сознаться, что, например, брат, который чужие платки крадет, вор, — это свыше его
сил. Да и в самом деле: мой брат, мой — и не гений… возможно ли это?
И знайте, что мне именно нужна моя порочная воля вся, — единственно чтоб доказать самому себе, что я в
силах от нее
отказаться.
— Так, так, Верочка. Всякий пусть охраняет свою независимость всеми
силами,
от всякого, как бы ни любил его, как бы ни верил ему. Удастся тебе то, что ты говоришь, или нет, не знаю, но это почти все равно: кто решился на это, тот уже почти оградил себя: он уже чувствует, что может обойтись сам собою,
отказаться от чужой опоры, если нужно, и этого чувства уже почти довольно. А ведь какие мы смешные люди, Верочка! ты говоришь: «не хочу жить на твой счет», а я тебя хвалю за это. Кто же так говорит, Верочка?
И вот они, для пользы любимой науки, — они ужасные охотники бранить медицину, только посвящают все свои
силы ее пользе, — они
отказываются от богатства, даже
от довольства, и сидят в гошпиталях, делая, видите ли, интересные для науки наблюдения, режут лягушек, вскрывают сотни трупов ежегодно и при первой возможности обзаводятся химическими лабораториями.
Потом я узнал, что простые швейцарские вина, вовсе не крепкие на вкус, получают с летами большую
силу и особенно действуют на непривычных. Канцлер нарочно мне не сказал этого. К тому же, если б он и сказал, я не стал бы
отказываться от добродушного угощения крестьян,
от их тостов и еще менее не стал бы церемонно мочить губы и ломаться. Что я хорошо поступил, доказывается тем, что через год, проездом из Берна в Женеву, я встретил на одной станции моратского префекта.