Неточные совпадения
Вот как он вышел, В двух первых
книжках «Русского богатства» за 1899 год он поместил длинную статью, посвященную разбору моей
книжки. Михайловский разбирал мои рассказы в хронологическом порядке. Вообще говоря, замечал он, смешна, когда молодые авторы считают нужным помечать каждый рассказ годом его написания. Но в данном случае приходится пожалеть, что этого нет. А жалеть приходилось потому, что это важно было… для определения быстрого моего падения с каждым
следующим рассказом.
Неподписанные же статьи, названные здесь, помещены в
следующих книжках «Собеседника»: «Сокращение катехизиса честного человека», кн. I, ст. VI; «Письмо к Капнисту», ibid., ст. XIV; «Обещать и исполнять суть два дела разные», кн. II, ст. X;
В
следующих книжках журнала поместил он оду «Утро» (ч. VII, ст. IX), «Стансы к богу» (ч. VIII, ст. IX; из «Вестника» 1780 г., № 8), «Исповедание жеманихи» (ч. VIII, ст. XII), не подписанное; сказку «Улисс и его спутники» (ч. X, ст. XI) и письмо к княгине Дашковой (ч. XI, ст. I).
Неточные совпадения
Симонсон, в гуттаперчевой куртке и резиновых калошах, укрепленных сверх шерстяных чулок бечевками (он был вегетарианец и не употреблял шкур убитых животных), был тоже на дворе, дожидаясь выхода партии. Он стоял у крыльца и вписывал в записную
книжку пришедшую ему мысль. Мысль заключалась в
следующем:
Старинных бумаг и любопытных документов, на которые рассчитывал Лаврецкий, не оказалось никаких, кроме одной ветхой
книжки, в которую дедушка его, Петр Андреич, вписывал — то «Празднование в городе Санкт-Петербурге замирения, заключенного с Турецкой империей его сиятельством князем Александр Александровичем Прозоровским»; то рецепт грудного декохтас примечанием: «Сие наставление дано генеральше Прасковье Федоровне Салтыковой от протопресвитера церкви Живоначальныя троицы Феодора Авксентьевича»; то политическую новость
следующего рода: «О тиграх французах что-то замолкло», — и тут же рядом: «В Московских ведомостях показано, что скончался господин премиер-маиор Михаил Петрович Колычев.
«Что же я за невежда!» — думал он и, придя домой, всю ночь занимался французским языком; на
следующую ночь — тоже, так что месяца через два он почти всякую французскую
книжку читал свободно.
Он с приятной улыбкой узнаёт, что повесть кончена и что
следующий номер
книжки, таким образом, обеспечен в главном отделе, и удивляется, как это я мог хоть что-нибудь кончить,и при этом премило острит. Затем идет к своему железному сундуку, чтоб выдать мне обещанные пятьдесят рублей, а мне между тем протягивает другой, враждебный, толстый журнал и указывает на несколько строк в отделе критики, где говорится два слова и о последней моей повести.
Книжка была азбука, и, входя в блиндаж, Козельцов услышал
следующее: