Неточные совпадения
Взошел на кафедру маленький, горбатенький человечек. Черно-седая борода и совсем лысая голова с высоким, крутым лбом. Профессор
русской литературы, Орест Федорович Миллер. Он говорил о Византии, о византийском христианстве, о «равноапостольном» византийском
императоре Константине Великом. Из-за кафедры видна была одна только голова профессора. Говорил он напыщенным, декламаторским голосом, как провинциальные трагики.
— Оратор указал на то, что я служу родине пером. Господа! Трудная это служба! Я не знаю, есть ли на свете служба тяжелее службы
русского писателя, потому что ничего нет тяжелее, как хотеть сказать, считать себя обязанным сказать, — и не мочь сказать. Когда я думаю о работе
русского писателя, я всегда вспоминаю слова Некрасова о
русской музе — бледной, окровавленной, иссеченной кнутом. И вот, господа, я предлагаю всем вам выпить не за государя-императора, а
Вы, граждане Шателя, вы, эти несколько человек, вы могли, принимая меня в вашу среду, остановить занесенную руку
русского императора, вооруженную миллионом штыков.
Этого невозможно было допустить, особенно как раз в то время, когда
русский император готов был завязать такие дружеские, отношения к католическому ордену мальтийских рыцарей.
Неточные совпадения
Московский университет вырос в своем значении вместе с Москвою после 1812 года; разжалованная
императором Петром из царских столиц, Москва была произведена
императором Наполеоном (сколько волею, а вдвое того неволею) в столицы народа
русского.
— Москва — столица
русского народа, — говорил он, — а Петербург только резиденция
императора.
Говорят, будто я обязан этим усердию двух-трех верноподданных
русских, живших в Ницце, и в числе их мне приятно назвать министра юстиции Панина; он не мог вынести, что человек, навлекший на себя высочайший гнев Николая Павловича, не только покойно живет, и даже в одном городе с ним, но еще пишет статейки, зная, что государь
император этого не жалует.
Всегда власть находится в руках тех, кто повелевает войском, и всегда все властители — от римских кесарей до
русских и немецких
императоров — озабочены более всего войском, заискивают только в войске, зная, что если войско с ними, то власть в их руках.
Зарубин и Мясников поехали в город для повестки народу,а незнакомец, оставшись у Кожевникова, объявил ему, что он
император Петр III, что слухи о смерти его были ложны, что он, при помощи караульного офицера, ушел в Киев, где скрывался около года; что потом был в Цареграде и тайно находился в
русском войске во время последней турецкой войны; что оттуда явился он на Дону и был потом схвачен в Царицыне, но вскоре освобожден верными казаками; что в прошлом году находился он на Иргизе и в Яицком городке, где был снова пойман и отвезен в Казань; что часовой, подкупленный за семьсот рублей неизвестным купцом, освободил его снова; что после подъезжал он к Яицкому городку, но, узнав через одну женщину о строгости, с каковою ныне требуются и осматриваются паспорта, воротился на Сызранскую дорогу, по коей скитался несколько времени, пока наконец с Таловинского умета взят Зарубиным и Мясниковым и привезен к Кожевникову.