Неточные совпадения
Хорошо одетый, очень невысокий и худой молодой человек, с узким бледным лицом и странно-густою окладистою каштанового бородкою; черные колючие глаза; длинными, неврастеническими пальцами постоянно подкручивает усы. Был он курсом старше меня, тоже на филологическом факультете. Знаком я с ним не был. На него все потихоньку указывали: уже известный поэт, печатается в
лучших журналах. Дмитрий Мережковский. Я и сам читал в журналах его
стихи. Нравились.
Без всякого усилия с моей стороны я выучивал все
лучшие стихи из Державина, Ломоносова и Капниста, которые выбирал для меня мой строгий воспитатель; стихотворения же Ив.
Я был самым горячим, самым страстным поклонником Державина и знал наизусть все его
лучшие стихи; я много раз видал его в публике, особенно до 1812 года, у А. С. Шишкова, но никогда не был ему представлен, не был с ним знаком.
Неточные совпадения
«Разве она и теперь не самая свободная страна в мире, разве ее язык — не
лучший язык, ее литература — не
лучшая литература, разве ее силлабический
стих не звучнее греческого гексаметра?» К тому же ее всемирный гений усвоивает себе и мысль, и творение всех времен и стран: «Шекспир и Кант, Гете и Гегель — разве не сделались своими во Франции?» И еще больше: Прудон забыл, что она их исправила и одела, как помещики одевают мужиков, когда их берут во двор.
Предоставляя решение настоящего вопроса истории, с благоговением преклоняемся перед роком, судившим нам зреть святую минуту пробуждения, видеть
лучших людей эпохи, оплаканной в незабвенных
стихах Хомякова, и можем только воскликнуть со многими: поистине велик твой Бог, земля русская!
Потихоньку я выучил
лучшие его стихотворения наизусть. Дело доходило иногда до ссоры, но ненадолго: на мировой мы обыкновенно читали наизусть
стихи того же князя Долгорукова, под названием «Спор». Речь шла о достоинстве солнца и луны. Я восторженно декламировал похвалы солнцу, а Миницкая повторяла один и тот же
стих, которым заканчивался почти каждый куплет: «Все так, да мне луна милей». Вот как мы это делали:
В газете приняли участие
лучшие литературные силы. Особенно читались фельетоны Д.Д. Минаева, пересыпавшего прозу
стихами самого нецензурного по тому времени содержания.
Рассказ Якова бесстыден, но не противен, в нем нет хвастовства, в нем нет жестокости, а звучит что-то простодушное и немножко печали. Луна в небе тоже бесстыдно гола и так же волнует, заставляя грустить о чем-то. Вспоминается только хорошее, самое
лучшее — Королева Марго и незабвенные своею правдой
стихи: