Неточные совпадения
Кругом кровь, грязь без конца.
А культура гибнет,
кругом всё разрушают, жгут, разваливают.
— Не надо говорить… — Катя блуждала вокруг глазами. — Что это за звон
кругом? Такой нежный-нежный?
Катя выпустила из чулана под лестницей поросенка. Он очумело выскочил, радостным карьером сделал несколько
кругов, потом сразу остановился и, похрюкивая, стал щипать молодую травку.
Кругом засмеялись. Подвыпивший столяр Капралов вдруг грозно спросил болгарку...
Катя жадно глядела
кругом и вдруг воскликнула страстно...
Ей представилось: все, что
кругом, — как будто это тихая подводная пещерка глубоко-глубоко в море.
— Объясните мне, пожалуйста, — что же это
кругом делается? Всё портят, ломают, загаживают. Ни в чем никакого творчества, какое-то сладострастное разрушение всего, что попадается на глаза. И какое топтание личности, какое неуважение к человеку!.. С гуннами вздумали устраивать социалистический рай!
— Хорошее недавно словцо сказал Ленин в интимном
кругу: «Мы давно уже умерли, только нас некому похоронить». Единственная умная голова среди них.
Рассказала о допросе, и что она им сказала. И вдруг все
кругом замерли в тяжелом молчании. Смотрели на нее и ничего не говорили. И в молчании этом Катя почувствовала холодное дыхание пришедшей за нею смерти. Но в душе все-таки было прежнее радостное успокоение и задорный вызов. Открылась дверь, солдат с револьвером крикнул...
— Опоздала. Пошла на вокзал напиться, — ужасно хотелось лимонаду! Ничего нет на станции, даже стакана воды не могла раздобыть. Вы ведь знаете, какая у нас везде бестолочь. Воротилась, — поезд ушел. Как саранча, идем мы, и все
кругом разрушаем, портим, загаживаем, и ничего не создаем.
Мчалась машина, жаркий ветер дул навстречу и шевелил волосы, в прорывах гор мелькало лазурное море. И смывалась с души чадная муть, осевшая от впечатлений последнего месяца, и заполнялась она золотым звоном солнца, каким дрожал
кругом сверкающий воздух.
Они карабкались в гору, цепляясь за колючие плети цветущих каперсов. И теперь вдруг
кругом защелкало по камням, запылилось по сухой земле. Катя с жадным любопытством оглянулась. Всадники, спешившись, спускались в поперечный овраг, другие стреляли с колена.
— Удивительные вы люди! Разве мы можем такие слова впускать себе в душу? Как ты не понимаешь? Все
кругом до самого основания изменилось, прежние отношения сломались, душа должна перестроиться на какой-то совсем новой морали… Или уже нельзя будет жить.
И вот, — что
кругом делается!
— А разве это не уважительная картина? Вот, приехал я к ним позавчера: на берегу у моря дом, на доме красный флаг, а в доме всю ночь при огоньке работают два коммуниста, — он вот, и Гребенкин. А
кругом все злобятся, ненавистничают, камень щупают за пазухой. Или как красная армия наша кровь проливает на фронте…
Когда ввели в Петербурге классовый паек, то рабочие Балтийского судостроительного завода отказались получать увеличенный паек, они вынесли резолюцию: когда все
кругом одинаково гибнут от голода, стыдно одним получать больше, чем другие.
А вообще, что
кругом делается!
Замечают они хоть что-нибудь, что творится
кругом, отдают себе в этом отчет?
— Смотрите, все
кругом рассказывают: ваш жилищный отдел, — это сплошное гнездо взяточников, за деньги можно получить какую угодно квартиру, без взятки никогда не получишь ничего.
Катя встала, на голое тело надела легкое платье из чадры и босиком вышла в сад. Тихо было и сухо, мягкий воздух ласково приникал к голым рукам и плечам. Как тихо! Как тихо!.. Месяц закрылся небольшим облачком, долина оделась сумраком, а горы
кругом светились голубовато-серебристым светом. Вдали ярко забелела стена дачи, — одной, потом другой. Опять осветилась долина и засияла тем же сухим, серебристым светом, а тень уходила через горы вдаль. В черных кустах сирени трещали сверчки.