Неточные совпадения
Учение Платона об идеях, вершиной которых
является идея Блага, само Божество, необходимо имеет два аспекта, вверх и вниз: идеи имеют самосущее бытие в «умном месте», представляя собой нечто трансцендентное мировому бытию, как быванию, но они же его собой обосновывают, бытие причастно им, а они бытию, между двумя мирами существует неразрывная связь — причины и следствия,
основы и произведения, эроса и его предмета и т. д.
Возможно, что в
основе его мистического визионерства и «первичной философской интуиции» (по выражению А. Бергсона), каковой
являлся свет, — лежал его личный психологический опыт эпилептика (см.: Блонский П. П.
Основой, «Ungrund» или «Urgrund», у Беме
является полная нераскрытость Божества, которая может быть выражена только на языке отрицательного богословия.
С. 469.] Итак, мир сущего (öv) трансцендентен, отличен, противоположен миру существующего (γιγνόμενον), но, с другой стороны, он
является для него
основой — αιτία («Федон», 100 с) [Ср. там же, Т. 2. С. 71; Т. 3. Ч. 1. С. 470.
Это начало [Каббала, комментируя тексты: «В начале (берешит) сотворил Бог», замечает: «берешит означает хокма (премудрость, вторая из трех высших сефир), это значит, что мир существует чрез высшую и непроницаемую тайну хокмы», т. е. Софии (Sepher ha Sohar, trad, de Jean de Pauly, l, 3 b).], приемлющее в себя Слово, а в Нем и с Ним дары триипостасного Божества,
является вместе с тем
основой, в которой зачинается творение, оно и
является, по Платону, «вечным образцом» творения.
Однако они софийны в своем основании, но не в своем состоянии, ибо воспринимают софийность мира бледно, внешне, несущественно; благодаря этому научное миросозерцание, софийное в своей
основе, практически
является нередко антисофийным.
Мир создан из ничего, нижней
основой, материалом, материей мира
является ничто, чистое, пустое небытие.
Поэтому всякое ««материальное» бытие индивидуально в дурном смысле:
основой индивидуации
является здесь дивидуация [Деление (лат.).], раздробленность.
Это есть один и тот же акт, ибо тем самым, что создается Земля, ей уже противостоит,
являясь умопостигаемой
основой творения, его «архетипом» [Прообраз, идея — термин позднеантичной философии, введенный в обращение Филоном Александрийским; позднее использован К. Юнгом в психоаналитической психологии.], Небо.
Это ее свойство по существу также не связано с теперешним греховным состоянием человечества, ибо и в райском своем состоянии человечество имело ту же
основу бытия в творческой свободе своей (благодаря чему и
явилась возможность грехопадения).
После совершившегося боговоплощения таким всесовершенным всечеловеческим всеорганизмом
является Господь Иисус Христос: входя в Церковь, которая есть Тело Его, человек входит в состав этого абсолютного организма, по отношению к коему первоначальное мистическое единство Адама-Кадмона
является как бы низшей, природной
основой.
Исторически «гуманность» возникает в процессе секуляризации христианской этики, но, конечно, оторванная от своей
основы, она получает характер двусмысленный и даже извращенный, почему и дела ее не могут почитаться безусловным благом (как одно время допускал, по-видимому, Вл. Соловьев [В очерке «Об упадке средневекового мировоззрения»; напротив, в «Трех разговорах» он освобождается от этой точки зрения, ибо героем гуманизма
является у него здесь антихрист.]).
Поэтому и для его спасения не утрачена онтологическая
основа, и
является вопросом факта, возможно ли для него покаяние, вне которого вообще нет спасения.
Неточные совпадения
Но слова о ничтожестве человека пред грозной силой природы, пред законом смерти не портили настроение Самгина, он знал, что эти слова меньше всего мешают жить их авторам, если авторы физически здоровы. Он знал, что Артур Шопенгауэр, прожив 72 года и доказав, что пессимизм есть
основа религиозного настроения, умер в счастливом убеждении, что его не очень веселая философия о мире, как «призраке мозга»,
является «лучшим созданием XIX века».
Иногда опять все кругом делается необыкновенно ясно: именно,
основой всего
является число, известный механический ритм, из которого, как звуки из отдельных колебаний воздушной волны, развивается весь остальной мир.
Если вникнуть в жизненную
основу и жизненный смысл проблемы критической гносеологии, в ее психологию, в скрытое за ней мироощущение, то должно будет признать, что проблема эта
является результатом болезненной рефлексии, раздвоенности, почти что какой-то мнительности.
Заимка
Основы являлась каким-то таинственным местом, про которое ходило много рассказов.
В сущности, он и Сенечка представляли почти одну и ту же натуру: та же шаткость
основ, то же отсутствие всякой живой мысли, но, вследствие особенностей характера и жизненной выдержки, то, что в Сенечке сказывалось прямою, неподкрашенною нелепостью, в Митеньке
являлось твердостью характера, переходившею в холодную и расчетливую злость.