Страницы, посвященные Кантом анализу
эстетического чувства, в этом смысле принадлежат симптоматически к числу наиболее у него интересных, ибо здесь с полной ясностью обнаруживается недостаточность его рационализма.
Эстетическое чувство признается Кантом «совершенно неопределимым путем логических доказательств (Beweisgründe), как будто бы оно было только субъективным» (Kritik der Urtheilskraft, Reclam, 145) [«Суждение вкуса вовсе не определимо доводами, как если бы оно было чисто субъективным» (Кант И. Соч...
Неточные совпадения
Религия должна иметь как бы свою особую логику, установлять свою собственную достоверность (как имеет ее хотя бы
чувство прекрасного, орган
эстетического восприятия), она должна иметь око умного видения, проникающего к действительности высшей, куда не досягает ни умственное, ни физическое око.
Она соответствует
чувству прекрасного или способности
эстетического суждения в эстетике и нравственной воле в этике.
Злоупотребления, проистекающие вследствие одностороннего развития
чувства в религии, Гартман различает троякого рода: чувственные,
эстетические и мистические.
«Ревностное и доставляющее наслаждение занятие христианским искусством не только не говорит о положительном отношении к религиозному его содержанию, напротив, свидетельствует о таком отчуждении и отдалении от его живого религиозного содержания, что уже исчезла склонность к оппозиции против связанного с ним искусства и уступила место объективному историко-эстетическому отношению» (41). «Поэтому
эстетическое религиозное
чувство не есть подлинное и серьезное религиозное
чувство» (39), хотя, конечно, этим не отрицается вспомогательная роль искусства для религии.
Находить здесь правую меру, для которой нет внешних критериев, а есть только внутренний (так сказать, религиозно-эстетический), и есть задача «духовного художества», руководимого лишь духовным вкусом,
чувством духовного такта…
Но среди этой разновековой мебели, картин, среди не имеющих ни для кого значения, но отмеченных для них обоих счастливым часом, памятной минутой мелочей, в океане книг и нот веяло теплой жизнью, чем-то раздражающим ум и
эстетическое чувство; везде присутствовала или недремлющая мысль, или сияла красота человеческого дела, как кругом сияла вечная красота природы.