Неточные совпадения
«Относительно этой формы бесконечности прогресса верно прежде всего то, что мы раньше заметили относительно качественно бесконечного прогресса, а именно, что он не есть выражение истинной бесконечности, а есть та дурная бесконечность, которая не выходит за пределы долженствования и,
таким образом, на деле остается в конечном» (там
же.
Закон
же пришел после, и
таким образом умножилось преступление» (1 Кор. 5:13, 20).].
Именно в ближайшем сродстве с ним находится художественное творчество, поскольку оно основывается на подлинном «умном видении»:
образы для художника имеют в своем роде
такую же объективность и принудительность, как и миф.
Есть ли это язык понятий, подлежащих философской обработке не только в своем значении, но и в самом своем возникновении, или
же это суть знаки иной природы и строения, находящиеся в
таком же примерно отношении к философским понятиям, как
образы искусства: о них можно философствовать дискурсивно, но в наличности своей они даны мышлению.
Таким образом, Бог есть результат философии, о котором познается, что это есть не только результат, но и вечно воспроизводит сам себя, есть происходящее» [Ср. там
же.
С. 324.], «представление мое есть
образ, как он возвышен уже до формы всеобщности мысли,
так что удерживается лишь одно основное определение, составляющее сущность предмета и предносящееся представляющему духу» (84) [Ср. там
же.
Это уже фактически неверно, ибо она имеет только это
же самое, а не иное содержание, лишь дает его в форме мышления; она становится,
таким образом, выше формы веры; содержание остается тем
же самым» (394). «Философия является теологией, поскольку она изображает примирение Бога с самим собой (sic!) и с природой» (395).
Как и в прочем невозможно мыслить что-либо, если думать о чуждом и заниматься другим, и ничего нельзя присоединять к предмету мысли, чтобы получился самый этот предмет, —
так же следует поступать и здесь, ибо, имея представление другого в душе, нельзя этого мыслить вследствие действия представления, и душа, охваченная и связанная другим, не может получить впечатления от представления противоположного; но, как говорится о материи, она должна быть бескачественна, если должна воспринимать
образы (τύπους) всех вещей, также и душа должна быть в еще большей степени бесформенна, раз в ней не должно быть препятствия для ее наполнения и просвещения высшей (της πρώτης) природой.
И даже «первейший открыватель и самый всеобщий носитель свойств беспредикатного Эн, Метатрон, первородный сын божий, стоящий во главе всех других Зефиротов и управляющий ими» (69), которому усвояются все предикаты Иеговы, «имя которого есть как имя Божие», «несмотря на всю возвышенность свою над другими Зефиротами, отнюдь не имеет божественной природы; он есть тварь в ряду других тварей, хотя бы первейшая и более чистая… он называется ангелом и причисляется к Зефиротам, называется слугою Иеговы, хотя и старейшим; точно
так же Метатрон носит название Адама Кадмона83, первого небесного человека, в том смысле, что он есть первое и совершеннейшее творение Божие, по
образу которого создан и Адам, — поэтому Метатрону часто усвояется эпитет creatus»84 (71).
Личность есть дух лишь как конечный, ибо только таковой в качестве предпосылки имеет телесность, от которой он должен отличать себя как дух, отстаивая свою духовность; абсолютный
же дух, в котором нет места
такому различению, не может разумным
образом определяться как личность.
Бемизм есть динамический спинозизм, концепция
же отношения Бога к миру у обоих одна и та
же [Cp., напр., у Спинозы: «Я раскрыл природу Бога и его свойства, а именно, что он необходимо существует; что он един; что он существует и действует по одной только необходимости своей природы; что он составляет свободную причину всех вещей; что все существует в Боге и,
таким образом, зависит от него, что без него не может ни существовать, ни быть представляемо; и наконец, что все предопределено Богом и именно не из свободы вовсе или абсолютного благоизволения, а из абсолютной природы Бога, иными словами, бесконечного его могущества…
Столь
же в бемовском духе развито и следующее объяснение мирового зла и несовершенства из божественной полноты: «На вопрос, почему Бог не создал всех людей
таким образом, чтобы они руководствовались одним только разумом, у меня нет другого ответа, кроме следующего: конечно, потому что у него было достаточно материала для сотворения всего, от самой высшей степени совершенства до самой низшей; или, прямее говоря, потому, что законы природы его настолько обширны, что их было достаточно для произведения всего, что только может представить себе бесконечный ум» (ib., 62)134.].
Таким образом воля высказывается чрез схватывание из себя самой, как выдыхание или откровение: и это
же исхождение из воли в речи или дыхании есть дух Божества (Gottheit) или третье лицо, как предали древние…
Духовный источник мироутверждения заключается в обращенности духа ко многому и отвращенности от Божественного единого ничто [Эта жизнь (тварности и раздора) должна прийти в ничто…
таким образом в той
же жизни, в какой я ощущаю свою яйность (Ichheit), грех и смерть; она должна сойти в ничто, ибо в жизни, каковая есть Бог во мне, я враждебен смерт и и греху; и по жизни, которая есть еще в моей яйности, я чужд ничто как Божеств» (dem Nichts als der Gottheit) (IV, 359, § 63).
Отношение между единым и многим, вселенной и ее феноменами определяется
так, что последние «суть как бы различные способы проявления одной и той
же субстанции, колеблющееся, подвижное, преходящее явление недвижной, пребывающей и вечной сущности, в которой есть все формы,
образы и члены, но в неразличенном и как бы завитом состоянии, как в семени рука не отличается еще от кисти, хвост — от головы, жилы — от костей.
В вечной
же основе тварности самого различия между свободой и необходимостью, имеющего полную реальность для твари, вовсе нет, она трансцендентна свободе-необходимости [
Таким образом, получается соотношение, обратное тому, что мы имеем у Канта: у него свобода существует только для ноумена и ее в мире опыта нет, а всецело царит необходимость; по нашему
же пониманию, свобода существует только там, где есть необходимость, т. е. в тварном самосознании, ее нельзя приписать вечности, как нельзя ей приписать и необходимости.].
И об этом
же говорит
такая, напр., икона, как
образ Богородицы на полях, окруженной стогами ржи, или столь распространенная символика животных в иконографии.
Таким образом, одна основная метафизическая и космическая катастрофа грехопадения, введя в мир смерть, обусловила и вызвала другую космическую катастрофу, но уже благую и радостную, — воскресение мертвых, предваряемое воскресением Одного — Первенца от мертвых, и преображение всего мира через создание «новой земли и нового неба, в них
же правда живет».
Духа при Благовещении: имеем ли мы здесь исключительное изобилие благодати для бессменного зачатия Божественного Сына или
же [
Так в загадочном дерзновении своем утверждает А. Н. Шмидт.] некий
образ боговоплощения?
Этим он доказывает не что иное, как то, что достоинство
образа человек получил в первом творении, совершенство
же подобия получается в конце, т. е. человек сам должен приобрести его себе своими собственными прилежными трудами в подражание Богу,
так как возможность совершенства дана ему в начале чрез достоинство
образа, совершенное
же подобие он должен получить в конце сам, чрез исполнение дел.
В действительности
таким образом накопляется только зло, добро
же осуществляется в мире лишь свободным подвигом.
Но как через хозяйство просвечивает высшее достоинство того, кто его ведет,
так и власть находится в какой-то связи с царственной природой человека, с присущим ему
образом Божиим, хотя настолько
же его выражает, насколько и затемняет.
Неточные совпадения
Утвердившись
таким образом в самом центре, единомыслие градоначальническое неминуемо повлечет за собой и единомыслие всеобщее. Всякий обыватель, уразумев, что градоначальники: а) распоряжаются единомысленно, б) палят также единомысленно, — будет единомысленно
же и изготовляться к воспринятию сих мероприятий. Ибо от
такого единомыслия некуда будет им деваться. Не будет, следственно, ни свары, ни розни, а будут распоряжения и пальба повсеместная.
Таким образом, употребив первоначально меру кротости, градоначальник должен прилежно смотреть, оказала ли она надлежащий плод, и когда убедится, что оказала, то может уйти домой; когда
же увидит, что плода нет, то обязан, нимало не медля, приступить к мерам последующим.
Но к полудню слухи сделались еще тревожнее. События следовали за событиями с быстротою неимоверною. В пригородной солдатской слободе объявилась еще претендентша, Дунька Толстопятая, а в стрелецкой слободе
такую же претензию заявила Матренка Ноздря. Обе основывали свои права на том, что и они не раз бывали у градоначальников «для лакомства».
Таким образом, приходилось отражать уже не одну, а разом трех претендентш.
Отписав
таким образом, бригадир сел у окошечка и стал поджидать, не послышится ли откуда:"ту-ру! ту-ру!"Но в то
же время с гражданами был приветлив и обходителен,
так что даже едва совсем не обворожил их своими ласками.
Очевидно, что когда эти две энергии встречаются, то из этого всегда происходит нечто весьма любопытное. Нет бунта, но и покорности настоящей нет. Есть что-то среднее, чему мы видали примеры при крепостном праве. Бывало, попадется барыне таракан в супе, призовет она повара и велит того таракана съесть. Возьмет повар таракана в рот, видимым
образом жует его, а глотать не глотает. Точно
так же было и с глуповцами: жевали они довольно, а глотать не глотали.